понедельник, 02 ноября 2009
читать дальше– Юу…
Моей шеи касается горячее дыхание, лицо щекочут чужие волосы.
– Лави, ну я же просил…
– Не мог удержаться, прости…
Мой рот накрывают мягкие губы, и я, подчиняясь, отвечаю.
– Лави, я выкину тебя за дверь.
– Ты не поступишь со мной так жестоко. Мне некуда идти…
Он смотрит на меня насмешливо. Как в первый раз.
– Черт, убирайся! – рычу я, спихивая его с постели.
– Ну что ты, в самом деле? – теперь его взгляд полон укора. Он добавляет уже другим тоном: – Ты мой, я никому тебя не отдам.
В голосе сквозит знакомая насмешливость. Внешность стоящего передо мной на коленях человека неуловимо меняется. В глазах Тики Микка нескрываемое желание. Он подбирается поближе, странно улыбаясь, и легонько касается пальцами моей щеки.
– Канда…
Я просыпаюсь. Сердце колотится, будто сумасшедшее. Только Нои мне еще не снились…
Оказывается, что это далеко не последняя «радость» за утро.
Спускаюсь на кухню и обнаруживаю у одного из шкафчиков знакомую рыжую макушку. Прислоняюсь к косяку, складывая руки на груди и вяло интересуюсь:
– Какого черта ты там делаешь?
Лави от неожиданности вздрагивает и по неосторожности влетает головой в дверку. Выпрямляется, поглаживая место удара.
– Юу! Доброе утро! Думаю, чем бы позавтракать…
Невольно вздыхаю. Кажется, длительное соседство с Уолкером для него даром не прошло.
– Тебе лишь бы брюхо набивать. Элизабет наверняка что-нибудь приготовила…
– О, ты еще не знаешь? Она себя неважно чувствует. Простудилась. Мари ушел за доктором, – все это он говорит, изучая содержимое очередной полки. – И вообще, Юу, почему ты так долго спишь?.. Я уже успел соскучиться…
– Заткнись, – мда, день обещает быть нелегким.
Я с неудовольствием начинаю готовить завтрак, отбиваясь от невообразимо навязчивого несостоявшегося книжника.
– Кстати, я так и не понял, с чего это ты решил наведаться в гости? Он тебя таки выгнал?
– Сам ушел, – мрачно бросает Лави, моментально становясь серьезным.
– Ха. Великолепно. Только учти, – я насмешливо смотрю на него, – будешь приставать – убью.
– Значит, я могу остаться, да? – он кидается обнять меня сзади, и свежеприготовленный завтрак едва не летит на пол.
Разумеется, и в магазине работать приходится тоже мне. Рыжий ходит за мной по пятам, везде сует свой нос… Заразившись какой-то неведомой неуклюжестью, разбивает две вазы с розами.
В общем, я с огромной радостью сбегаю из собственного дома в школу на занятия.
Пройдя пару кварталов, я вижу прислонившегося к стене антикварной лавки Микка. Он небрежно курит, а заметив меня, начинает улыбаться. Делает пару шагов в моем направлении…
– Юу! – на плече неожиданно повисает Лави. – Ты не покажешь мне школу? Ты же знаешь, я обожаю старшеклассниц!
Ной роняет сигарету. Искреннее недоумение на его лице выглядит настолько забавным, что я с трудом удерживаюсь, чтобы не засмеяться.
Он, сощурившись, недобро смотрит на нас, разворачивается и уходит.
Я вздыхаю. Похоже, неприятности от Лави еще не закончились.
– Какого черта?! – я сбрасываю его с себя. – Иди в магазин!
– Но, Юу! – обиженно тянет он. – Мари сам прекрасно справляется!
– Я два раза повторять не намерен.
Видимо, мой взгляд достаточно красноречив. Он безропотно повинуется.
Следующие два дня проходят куда более спокойно. Внезапно возникшие обязанности уже не кажутся мне такими утомительными, но это не мешает мне молить всех существующих богов о скорейшем выздоровлении Элизабет.
Лави не отходил от меня не на шаг. Такое ощущение, что ему интересно все подряд – от сортов гладиолусов, до того как можно приготовить французский луковый суп. Я мужественно терплю его любопытство. Очень уж не хочется выдумывать объяснения для Анны о том, куда подевался «дядя Лави», если я его убью.
За продуктами для ужина он тоже отправляется со мной.
Когда я выбираю мясо, на мою талию ложится чья-то ладонь.
– День добрый, господин Канда, – раздается над ухом. Я оборачиваюсь. Ной стоит рядом, улыбаясь. Весь просто таки светится от радости.
– Ты, и на рынке? – усмехаюсь я. – Неожиданно.
– Заметил тебя у входа, когда проезжал мимо. Не мог удержаться, чтобы не поздороваться. Ты выглядишь таким… домашним.
Он умиленно пялится на корзину в моих руках. Я чувствую себя идиотом.
– Мы не можем встретиться? – спрашивает он, заглядывая мне в глаза. – Хотелось бы обсудить дела…
Дела? Ну-ну…
– Не выйдет. Элизабет заболела и теперь я играю роль кухарки, – я демонстративно покачиваю корзинкой.
– А почему ты обязан это делать, а не ваш ненормальный рыжий? – мрачно интересуется он.
– Не умеет готовить. И Мари это лучше не доверять. Потравит еще всех... Меня же должно волновать здоровье моей дочери?
– Заботливый отец, – фыркает Микк.
Так бы мы и продолжали обмен любезностями, но в этот момент объявляется Лави, и не упуская возможности меня полапать, кладет руку на плечо. Я уже успел вновь привыкнуть к его манерам… А вот для Ноя это, кажется, до сих пор неожиданность.
– Яблочки, Юу, как ты заказывал! – он беззаботно улыбается. – О, какая встреча! Сам Тики Микк! Не знал, что наша возвышенная аристократия ходит по базарам.
– Не знал, что рыжие клоуны-неудачники продолжают лезть куда их не просят, – в тон ему бросает Ной.
Вот чего я точно не хочу, так это ссоры. Приходится удерживать Лави, чтобы тот не кинулся в драку, а потом увести его подальше, на ходу пообещав Микку как-нибудь встретиться.
– Нет, ты это видел?! «Рыжий неудачник»! Пф!
– Не надо было грубить ему, – пожимаю плечами.
– Почему ты защищаешь его?!
– Может быть, потому, что он на меня не вешается по поводу и без, в отличие от некоторых?
Лави молчит больше минуты. Обиделся, видимо.
– Я вообще не понимаю ваших отношений, – наконец говорит он, складывая руки на груди. – Как можно дружить с Тики Микком?
«Как можно хотеть Тики Микка?» – эхом повторяю я про себя.
– Обыкновенно.
– Странный ты в последнее время. Враги бывшими не бывают.
Домой мы добираемся в молчании.
На следующее утро я получаю послание от Ноя.
«Приходи ко мне в любой день вечером. Буду ждать. Только не бери с собой это рыжее недоразумение. Боюсь, не сдержусь и сверну ему шею».
Усмехнувшись про себя, я отправляю письмо в камин, подальше от любопытных глаз Лави, заглядывающего в каждую бумажку.
На Хэллоуин вся моя шумная семейка собирается прогуляться по городу, посмотреть на фейерверки и полакомиться сладостями. Зовут и меня, но я предпочитаю остаться дома и в долгожданном покое заняться бумагами. Все же лучший подарок в моем случае – это тишина.
Я сортирую документы и ем вишню, неизвестно где найденную Лави в это время года. Знает же, как я ее люблю, пакостник…
Я встаю, чтобы убрать несколько папок в шкаф, поворачиваясь к входной двери спиной. Мою талию неожиданно сжимают сильные ладони. В тот же миг я резко разворачиваюсь, намереваясь в понятной для Лави форме показать, что мне надоели его приставания. Тики Микк перехватывает мой кулак в миллиметре от своего лица.
– Однако, какой жаркий прием, – мурлычет он. Мои глаза невольно расширяются:
– Что ты тут делаешь?
– Звучит так, как будто ты ожидал увидеть вовсе не меня, – с легким подозрением отвечает Микк. – Твой рыжий уже распускает руки?
– Только в известной тебе степени. И он предупрежден о последствиях.
– Даже о том, что я буду первым, кто при случае оторвет ему голову?
– Вторым. Не забывай обо мне.
– Договорились, – ухмыляется Микк. – А я, знаешь ли, гулял по улице и неожиданно увидел твоих... Решил заглянуть в гости. Ты же не против, правда?
Я прижат к столу, и на моих запястьях лежат его руки. И смотрит он на меня так, словно я долгожданный подарок на рождество. Заглядевшись на его глаза, я едва не пропускаю момент, когда он лезет меня целовать. Успеваю отвернуться, и его губы попадают в мое ухо.
– Микк, я занят, у меня на сегодня еще много работы…
– Я тебе помогу, когда мы закончим, – шепчет он, касаясь короткими поцелуями моей шеи.
От этого кровь, кажется, закипает… Что же ты делаешь со мной, гаденыш?
– Микк, отвали, – я делаю последнюю попытку освободиться.
– На сегодня работы достаточно. Сейчас ты отдыхаешь.
В следующий миг он опускает передо мной на колени и я невольно дергаюсь, когда он расстегивает мои брюки. Не собирается же он…
О, я явно недооценивал его способности… Вырываться всякое желание пропало.
Не выдерживаю, начинаю стонать, запуская пальцы в его волосы. Ему хватает, чтобы понять: сопротивляться я больше не буду. Поднимается, слепо целуя мои губы, рукой, нащупывая пуговицы рубашки. Жалобно звякает пряжка ремня, и его дыхание сбивается, когда мои руки касаются горячей кожи.
Он подхватывает меня и швыряет на стол, вновь спускаясь вниз, и вылизывая бедра.
Когда он, наконец, входит, хочется орать. Больно, как же больно… Постепенно неприятное ощущение рассеивается и я с удовольствием ощущаю, как внутри двигается что-то большое и горячее. Обхватываю его ногами за талию и притягиваю к себе, чтобы как можно глубже, ближе, сильнее…
Он покрывает поцелуями мою шею и каждый – как прикосновение огня. Я выгибаюсь, на губах рождается стон. Руки безжалостно комкают бумаги, давно растрепанный хвост подметает пол, а я сам, похоже, схожу с ума…
Он на миг замирает, впиваясь пальцами в мои плечи... Влажное, расслабленное тело, бессильно оседает на меня. Я выгибаюсь, чувствуя, как по позвоночнику разливается тепло.
Микк поднимает голову, улыбается мне и стаскивает нас обоих со стола на ковер. Я позволяю обнять себя и прижаться, целовать мои плечи и зарываться носом в волосы. Самому же двигаться ну совсем не хочется.
– А сейчас ты скажешь, что тебе не понравилось и прогонишь меня прочь, – тихо говорит он. Не удерживаюсь от усмешки.
– Нет, промолчу.
– Хорошо, – его ладони скользят по моей спине.
– Кстати, никогда не встречал человека, который бы так искусно ругался, – неожиданно заявляет Микк.
– Ты шутишь, – я переворачиваюсь на другой бок и встречаюсь с ним глазами.
– И не думал.
– Не замечал за собой, – слегка хмурюсь я.
– Ну, еще бы. Твои мысли были заняты другим…
Впервые эта насмешливость не вызывает у меня желания огреть его по голове чем-нибудь тяжелым.
Я бросаю быстрый взгляд на часы. Мои должны вот-вот вернуться.
– Тебе пора идти.
– Выгоняешь? – он изгибает бровь. – Бедного уставшего меня на улицу? А если я упаду от изнеможения и замерзну?
– Сомневаюсь, – хмыкаю я.
Он поднимается на ноги и моему взору открывается великолепный орнамент из укусов на его шее, глубоких ссадин на плечах и лиловых синяков на бедрах. Ну и кто тут кого трахнул? Не удерживаюсь и ехидно фыркаю.
– Не раздевайся при людях, у тебя все тело в отметинах.
– Твоими стараниями, – усмехается он.
Я встаю и начинаю быстро одеваться, стараясь не думать о том, каким жадным взглядом он окатывает меня с головы до ног. Пытаюсь забить голову другими мыслями. Так, в душ потом. Сейчас тут нужно быстро прибраться, спрятать смятые документы…
За спиной чиркает спичка, и по комнате разноситься запах сигаретного дыма. Да уходи ты уже!
– Я буду в школе завтра вечером, – негромко говорит он.
– Твое дело.
– Ну-ну, делай вид, что тебе все равно.
Когда я поворачиваюсь с намерением сказать ему пару гадостей, то обнаруживаю, что он ушел.
Я остаюсь совершенно один.
@темы:
Ди грей-мэн,
Фики
-
-
07.11.2010 в 20:36И даже рыжий нигде не помешал ... Как же так?
Мой комментарий - первый? Странно ...
-
-
08.11.2010 в 05:36-
-
21.03.2012 в 01:46