воскресенье, 13 сентября 2009
для авторовВот, милые мои дамы))) Оно))) Оно меня измучило и убило. Три попытки переделать текст, это же изврат полнейший. Когда вчера отключили свет в процессе работы, я понял, что не судьба мне его, кто-то сверху против этого фанфика. И поэтому на четвертый раз я его переделывать не стал. В общем, простите меня великодушно, но меня на него не хватило в этот самый четвертый)
И еще. Я полностью убежден в том, что эти первые главы тут не нужны. Черт бы с ним, что это боян. Но эти главы уже где-то ко второй странице убивают все желание читать дальше. Поэтому я убежден в том, что их следует убрать вообще. Сразу становится интересно, поверьте) Поэтому я настаиваю)))
Я надеюсь, что вы это доведете до ума и сделаете прекрасным)) Мое имя в качестве беты можете не указывать, не заслужила) читать дальше
1.
Стояла ясная погода. Весенняя солнце потихоньку отогревало замерзшую за долгую зиму землю.
В большом парке Каракуры было безлюдно, как и должно быть во вторник утром. Кто-то на работе, кто-то в школе. Непонятно, что понадобилось здесь пустому. Может быть, просто захотелось подышать свежим воздухом и насладиться тишиной, но его мечтам явно не суждено было сбыться. С криками с воплями в его сторону неслись двое шинигами.
- Да я его первым уничтожу! Ты даже катану не успеешь достать, - выхватывая свой огромный меч из-за спины, кричал рыжий парень.
- Ха, нашел, что сказать! Ничего умнее в голову не приходит?! Этот – мой, идиот! – заорал в ответ Ренджи.
- Я – идиот? Сам ты идиот!
- За «идиота» ответишь! Кретин!
Шинигами настолько увлеклись спором, что совершенно забыли о пустом. Зато он о них помнил, и парочка пропустила первую атаку. Ренджи отлетел на пару метров и врезался в детскую игровую стенку, а Ичиго придавило ворохом веток.
- Ну все, ты меня разозлил! – в ярости закричал Куросаки. – Я – временный шинигами, Куросаки Ичиго. Готовься к смерти!
Взмах меча, и бедный пустой погиб от рук бесстрашного героя, отправляясь на промывку мозгов в Общество душ.
- Ренджи, вставай! Чего разлегся? Видишь, я первый убил его!
- Ааа, моя рука, - простонал Абараи, поднимаясь.
- Может позвать Инуэ?
- Нет, спасибо, обойдусь, - язвительно отозвался шинигами.
- А, ну да, на тебе все заживает быстро, как на собаке! У вас же там и так целый зоопарк: бабуин, змея!! – заливался смехом Куросаки.
- Ничего смешного! – раздраженно прорычал Ренджи,- Я теперь не попаду в Общество душ, придется перед капитаном объясняться. У меня строгий приказ от него не задерживаться ни на секунду!
- Да ты счастливчик! – расхохотался рыжий. – Сам дойдешь, или помочь?
- Без тебя разберусь! Иди уже!
Ренджи медленно шел магазинчику Урахары, на ходу сочиняя речь о том, почему он может вернуться в Общество душ только завтра. Наконец, решил сказать все, как есть. Капитана подводить ужасно не хотелось. «И откуда у меня эта обязательность взялась, черт возьми?!» - обиженно думал Ренджи.
Установив связь с Сейрейтеем, он увидел на экране капитана восьмого отряда. Как всегда, лениво подперев щеку рукой, тот, похоже, дремал, довольно улыбаясь во сне.
- Кьёраку-тайчо, - позвал его Ренджи,- А… Что вы здесь делаете?
- Абараи-фукутайчо? О, не стоит удивляться. Укитаке-тайчо, кхе-кхе, заболел, и сегодня я принимаю вызовы. У тебя что-то важное, а то я тут...
- Ммм, у меня послание к Кучики-тайчо. В ходе схватки с пустым я получил небольшую травму, поэтому задержусь на грунте еще на сутки. Но завтра обязательно вернусь! Вы передадите? – последние слова Ренджи выделил особо.
- Да, да, конечно! – произнес Кьёраку, и экран тут же потух.
«Надеюсь, он не забудет сообщить капитану, а то…» - лейтенант вспомнил холодные прикосновения Сенбонзакуры.
2.
- Какая скучная работа у Укитаке! Одно и то же целый день. Ну, зато сейчас я немного развлекусь… - глаза хачибантай-тайчо засверкали озорными огоньками. Еще не доходя до казарм шестого отряда, он уже придумал план действий.
- Кучики-тайчо, можно?
- Да, конечно, - оторвавшись от бумаг, Бьякуя в недоумении уставился на гостя.
- Я только что получил сообщение из мира живых. Ваш лейтенант серьезно ранен. Он вряд ли сможет теперь вернуться согласно вашему приказу… Вы только не переживайте! – вкрадчивым голосом произнес Шунсуй.
«О, нет! Ренджи! Что? Что с ним?! Ну зачем я послал его в мир живых!?!!» - мысли смешались, но паника, объявшая капитана, даже не отразилась на бледном красивом лице.
- И когда же он изволит вернуться? – тон так же сохранил привычное безразличие. – Может быть лучше доставить его в четвертый отряд? Каково состояние Абараи-фукутайчо? Кто доставил отчет?
- О, не думаю, что его в таком состоянии следует переправлять из мира живых, - Кьёраку увильнул от прямого ответа, внимательно посмотрев в глаза Бьякуе.
«Хм, так нашему бесстрастному аристократу есть до кого-то дело? Столько вопросов сразу, столько скрытых эмоций…Похоже, моя шутка приняла иной оборот. Что ж, карты вам в руки, рукобантай-тайчо»
- Прошу меня простить, Кучики-сан. Пойду, навещу Укитаке-куна, - ехидно улыбнувшись, Шунсуй откланялся.
Оставшись в одиночестве, Бьякуя оставил церемонии и начал мерить шагами комнату.
«Что мне делать? Я не могу сейчас покинуть отряд, это непозволительно. Нужно дождаться вечера. А если с ним что-то случится? Станет хуже? Или… Нет, нельзя думать о таком. Есть только один выход: воспользоваться преходом в усадьбе моего клана. Меня никто не должен заметить! Только бы успеть…»
3.
Ренджи спал на футоне в самой дальней комнате магазина Урахары. Спал он как обычно очень крепко. Единственным отличием было то, как выглядел лейтенант: замотанный в бинты, он был странным образом похож на египетскую мумию с необычным оранжевым оттенком кожи. Ничего удивительного – лечением его занимались Уруру и Джинта под четким руководством экспериментирующего Тессая.
«О, нет, я, наверное, опоздал!» - едва выйдя из ворот портала, Кучики с ужасом рассматривал своего лейтенанта. – «Почему его сразу не доставили к Унохане? А Инуэ-сан? Они что, ничего не могли сделать?! Я так и не успел ничего ему сказать… Что же теперь делать?..»
Слезы предательски текли по щекам мужчины. Ладонь непроизвольно накрыла рот, запрещая вырваться крику отчаяния.
- Тайчо?.. – удивленный Ренджи не верил собственным глазам. То ли сон продолжался, то ли это галлюцинации от переизбытка лечения. Не может быть, чтобы живой Кучики сидел сейчас рядом с ним и плакал. В это Абараи не поверил бы никогда.
- Ренджи!.. – Бьякуя мгновенно надел привычную маску безразличия, и заговорил, пытаясь скрыть слезы. – Помолчи. Тебе сейчас нельзя разговаривать.
Радость в его голосе нельзя было не заметить.
- Что? Почему? – бедный лейтенант уже совсем ничего не понимал. – Почему мне нельзя говорить? Я что, болен?
- Ты же смертельно ранен.
- Я??? С чего вы взяли? – садясь на футоне, Ренджи удивленно уставился на капитана.
- Мне сообщили. Капитан восьмого отряда. И эти бинты, цвет кожи… - Кучики явно был в растерянности.
- Я так и знал. Кьёраку-тайчо должен был сказать все совсем по-другому! Но, тайчо, вы здесь и…плачете? Это…из-за меня?
Ренджи попытался заглянуть в глаза тайчо, ища ответ.
Бьякуя же, украдкой смахнув слезы с ресниц, горделиво вскинул голову, и, поднявшись, направился к выходу. Абараи понял, что если сейчас упустит драгоценный момент, то уже более не получит шанса быть к своему капитану так близко. И не только душой…
- Тайчо! Нет!.. – Ренджи вскочил с футона и, кинувшись к Кучики, обхватил сзади его худые плечи, с силой прижав к себе.
Бьякуя напрягся и, собрав силы, холодно произнес:
- Абараи-фукутайчо, что вы себе позволяете? Не думайте, что ваше состояние оправдывает подобное…
- Нет! – на этот раз голос Ренджи был полон решимости. Губы его отчаянно впились в тонкую шею капитана. Бьякуя судорожно втянул воздух, но все же попытался отстраниться, однако безрезультатно. Абараи явно больше не желал сдерживаться. Пальцы его мяли белую ткань капитанского хаори, а язык нежно ласкал бархатную кожу. Не в силах более сопротивляться безудержной ласке, Кучики откинул голову на плечо склонившегося лейтенанта, широко распахнув все еще влажные глаза и уставившись вверх невидящим взглядом.
Объятья становились все крепче. Внезапно Бьякуя резко отбросил Ренджи и, надменно поджав губы, оправил хаори.
- Вы зашли слишком далеко, Абараи. Это непростительно. Думаю, будет лучше, если подобное впредь не повторится.
- Тайчо… - Ренджи удивленно уставился на своего сурового капитана, минуту назад тающего от его ласк. – Что это, черт возьми, значит?..
Бьякуя не удостоил его ответом. Лишь молча отвернулся и, взмахом катаны, создал проход. Двери открылись, пропуская Кучики в его родовое поместье, стены которого белели вдалеке в лунном свете.
- Нет! Тебе же понравилось, я почувствовал! Не смей убегать!!!
И с этими словами Ренджи, схватив лежащую возле футона катану, попытался проскочить в портал. Но в последний момент ворота бесшумно закрылись и ошарашенный и не в меру возбужденный лейтенант так и остался стоять в темной холодной комнате магазинчика Урахары.
4.
Лейтенант шестого отряда сидел за своим столом и бездумно смотрел в окно. Августовское солнце опаляло гарнизоны Сейретея, начисто отбивая охоту работать.
«Прошло уже полгода, а я ничего так и не смог сделать! Я даже теперь ему в глаза посмотреть не могу! Как заставить его сбросить эту маску безразличия и бесчувственности, ведь там, на грунте… Вот черт! Если бы я успел тогда, то… А теперь он делает вид, что ничего не было. Ни слез, ни поцелуя, ни эмоций. Что же сделать?..»
Поток мыслей прервал звонкий голос Рангику:
- Абараи-сан, Абараи! Ты что, спишь? – тряся рукав косодэ, прокричала она.
- А, что? Что случилось?
- О, спать на рабочем месте? Ренджи, это только моя прерогатива, не правда ли? Ну что ты на меня так смотришь? У меня что-то с лицом? – Матсумото быстро выудила из декольте миниатюрное зеркальце, и внимательно прошлась взглядом по безупречному отражению.
- Нет, просто ты приходишь, отвлекаешь меня от важного отчета, говоришь какие-то непонятные слова… Преро…прери… Не важно, в общем! А потом еще удивляешься, что я на тебя так смотрю!? – взбесился Ренджи.
Рангику обиженно надула губки, пряча зеркало:
- Вот только не нужно изображать ответственность! Не ругайся! Просто у тебя ведь день рождения послезавтра, вот я и решила узнать, как ты планируешь отмечать. Мне же нужно будет подготовиться! – последние слова звучали так, будто не Абараи будет главой торжества, а голубоглазая шинигами.
- Я еще не решил. Не хочу в этом году устраивать праздник. Нет у меня настроения!
- Ты точно заболел! Может, к Унохане-тайчо пора? Что у тебя случилось? Сидишь тут мрачнее тучи… Впрочем, в последнее время ты постоянно такой.
- Ничего не такой, просто нет желания. Ой, уходи, пожалуйста: капитан Кучики идет! Если он застанет нас болтающими, мало не покажется!..
- Как скажешь! Как надумаешь, сообщи!
И девушка, подмигнув другу, грациозно выбежала из здания, направляясь в свой отряд.
Через пару минут в кабинет вошел Кучики. Даже не взглянув в сторону своего лейтенанта, он прошел к столу.
- Абараи-фукутайчо, зачем приходила Матсумото-сан? Сообщение из десятого отряда? – как всегда монотонно начал Бьякуя.
- Э…нет! С чего вы взяли, что она приходила? Здесь никого не было, - замешкался с ответом Ренджи.
- Во-первых, вы не умеете врать. А во-вторых, весь кабинет пропах ее духами.
- Ну, она приходила узнать насчет моего дня рождения.
«Лучше сказать правду» - решил лейтенант.
- И что?
Выглядело так, будто Кучики спросил это лишь из вежливости, однако, на самом деле, новость о предстоящей дате застала его врасплох. Любопытство, впрочем, быстро сменилось верной догадкой, что праздник, скорее всего, ознаменуется очередной попойкой на территории одиннадцатого, или вылазкой в злачные районы Руконгая в поисках любви на ночь в подарок.
- Да ничего особенного, Кучики-тайчо. Просто небольшой…пикничок!
И вдруг в голове Абараи сложился, наконец, пазл, который он вот уже полгода безуспешно пытался собрать. Идея пришла неожиданно.
- Простите, тайчо, я совершенно забыл вас пригласить, наверное. Я был бы очень рад, если бы вы согласились…
Растерявшись, Ренджи умолк. Бьякуя внимательно посмотрел на своего лейтенанта.
- И где же будет проходить сие мероприятие, Абараи-фукутайчо?
- Ээ…у Киры-фукутайчо! Он согласился предоставить свой дом, в смысле родовое поместье. Там будут только офицеры, даже капитаны, и все чинно. В шесть часов. Так что, приходите… Пожалуйста!
Лейтенант напряженно изучал лицо Кучики в поисках хотя бы малейшей надежды получить утвердительный ответ. Тот, в свою очередь, лишь молча перебирал бумаги на своем столе, выказывая полное безразличие к обсуждаемому событию, однако все же соизволил ответить:
- Я постараюсь, но ничего не могу обещать.
- Да, Кучики-тайчо.
И оба деланно углубились в отчеты, в душе ликуя. Счастливые и немного озабоченные сложившейся ситуацией.
- Кира-кун, Кира-кун! Только ты можешь меня спасти!! Ну же, выручай! Если ты сейчас мне не поможешь, то сломаешь всю мою чертову загробную жизнь! – влетел в административный корпус третьего отряда запыхавшийся Ренджи. Хорошо, что кроме бедного лейтенант третьего отряда, старательно заполняющего сравнительную таблицу офицеров, там никого не было.
- Да что произошло? Объясни толком, - поднял взгляд на нежданного гостя Изуру. – Чем я могу тебе помочь?
- Мне нужен твой дом. Вот. – Ренджи оперся на стол ладонью, стараясь выглядеть человеком, заслуживающим доверия, и улыбнулся. – Всего на один вечер, честно! Пожалуйста!
В выдержке Кире отказать было никак нельзя. Выслушав неожиданную просьбу товарища, он аккуратно опустил кисть для письма во флакончик с краской и предусмотрительно отодвинул его на другой конец стола, подальше от не в меру эмоционального лейтенанта. Лишь после этого вновь посмотрел на друга и, улыбнувшись в ответ, тихо произнес:
- Мой дом? Но зачем он тебе понадобился, Ренджи?
- Только вот не спрашивай меня, я потом все объясню! Я там ничего не сломаю! Только на один вечер. В мой день рождения. О, точно, сделай подарок!
- Ну, ладно, лад… - не успел Изуру договорить, как Ренджи на радостях потянулся через стол, чтобы обнять приятеля. – Нет! Осторожно, прошу, отчет для сотайчо…
- Все, все, ничего страшного! – будто сдаваясь, поднял вверх руки Абараи. – Ничего даже не тронул. Спасибо! Огромнейшее спасибо!! Если бы ты знал, как ты помог!..
- Я предпочитаю верить тебе на слово, - скромно улыбнулся Кира.
5.
Тридцать первое августа началось для лейтенанта шестого отряда с поздравлений. И дикой тревоги. По дороге в корпус, он успел повстречать Киру и Шухея, завернувших к нему с подарками.
- В общем, мы просто скажем, что у тебя очень-очень личная встреча, - произнес Хисаги, глядя на беспокойного, как никогда, друга. – Думаю, Рангику-сан все поймет и остальным объяснит. Поверь, праздник все равно состоится: Мадараме саке не выбросит.
- Ха, это уж точно! – Ренджи ухмыльнулся.
- А это от нас, – Кира протянул ему сверток и ключи, тепло улыбаясь.
- Спасибо!
Попрощавшись с друзьями, Абараи направился в кабинет. Прежде, всегда непосредственный и веселый, сейчас он с ума сходил от волнения, боясь, что его коварный план будет разгадан.
Однако, Кучики, казалось, не заметил перемены в настроении своего лейтенанта. Традиционные приветствия и лишь сухой кивок на пару небольших коробок, примостившихся в углу дивана:
- Будьте добры, Абараи-фукутайчо, забрать подарки, оставленные поклонницами. Не думаю, что им место в административном офисе.
Ренджи молча запихнул коробки в ящик стола, украдкой заметив, что один из них от Рикичи, и хмуро улыбнулся. Предстоял тяжелый день.
- Кучики-тайчо… Я…это…
- Пожалуйста, Ренджи, говори членораздельно.
Абараи глубоко вздохнул, собрав волю в кулак, и решительно произнес:
- Тайчо, приглашение на праздник в силе. Кира устраивает это…как его?... Традиционное чаепитие. Там будет только офицерский состав. Я был бы рад, если вы тоже…придете.
Кучики даже не шелохнулся. Лейтенант застыл в ожидании. Наконец, последовал ответ:
- Думаю, я могу почтить своим присутствием традиционное чаепитие. Но лишь ненадолго.
Ренджи шумно выдохнул.
6.
Как только рабочий день закончился, Абараи уже несся в направлении дома Киры. Им оказался маленький милый особнячок на окраине Сейретея, окруженный небольшим ухоженным садом. Деревья низко склонили свои кроны, будто стараясь скрыть сие сокровище, не тронутое даже тенью богатства. Дорожку к парадному входу освещали лучи заходящего солнца.
Ренджи, с трудом управившись с россыпью ключей и собственным волнением, все-таки отворил дверь и в изумлении уставился на комнату, утопающую в золотом свете заката. Кира, предпочитающий жить в казармах собственного отряда, дабы не вызывать лишние толки, тем не менее не оставил дом неприбранным.
В середине большой комнаты располагался бронзовый очаг возле чайного столика, заставленного готовым набором и старинной деревянной шкатулкой с ароматными лепестками для заварки. Промытый пепел уже был выложен в очаге в форме долины с двумя горами. Низкие широкие свечи в глубоких бокалах из темного стекла, большая ваза, до краев наполненная домашним печением омогаси, цветы возле окна, мягкие подушки со слегка потрепанными кистями.
«Да уж… Ничего себе! Да Кира уже все за меня сделал! Будто свидание нам устроил…». Ренджи широко улыбнулся.
Он чувствовал себя несколько неловко, будучи не совсем уверенным в правильности собственного поступка. Уже сейчас, когда до прихода капитана остались считанные минуты, внезапный страх с головой накрыл Абараи. Но стоило ему вспомнить слезы Бьякуи, его глубокое дыхание и нежность кожи, как решимость брала вверх в желании вновь ощутить это тело, хрупкое и одновременно такое сильное, в своих руках. Ренджи терялся в чувствах к капитану: желание сменялось опасением, упорство – восхищением, одержимость – страхом быть отвергнутым. Еще ни одна девушка не вызывала у него таких сильных эмоций, сразу поглощающих разум и тело, мысли и сердце.
Фукутайчо присел возле столика зажечь свечи.
…
«Идти или нет? Это противоречит субординации. Но ведь тогда я буду выглядеть недостаточно вежливым, если другие офицеры соизволят прийти, а его собственный капитан – нет. Хотя… какие другие? Что он говорил там? Кто из капитанов так поступит? Если только Кьераку-сан, и тогда уж и Укитаке-сан, и, возможно, даже его прежний капитан, Зараки Кенпачи… Вот еще! Я тоже должен. По крайней мере, из уважения к отряду и офицерам. Это мой долг. И желание…»
Бьякуя легким взмахом руки откинул в сторону челку. Борьба с самим собой давалась ему с трудом. И вот, в очередной раз, он проиграл. Отчаянно желая пойти, Кучики совсем перестал прислушиваться к доводам рассудка. Он быстро выскользнул на улицу, пока не успел вновь передумать.
И вот, подходя к непривычно маленькому поместью Киры, в который раз почувствовал себя неуютно среди людей, находящихся ниже его по социальной лестнице. В отличие от Ренджи, в глаза Кучики сразу бросилась слегка облупившаяся краска на ставнях, заросший газон (яркое свидетельство отсутствия садовника), уже, несомненно, давно неработающий фонтанчик в глубине сада. «Обедневший дворянский род, ушедшее в небытие величие…».
Однако внимание его привлекла непривычная для праздника тишина, которую он, впрочем, истолковал по-своему. «Так значит, все-таки, он устроил чайную церемонию вместо застолья. Чудесно! Значит, я правильно поступил, решив прийти. И смогу побыть с ним рядом…».
Дверь внезапно распахнулась. На пороге застыл сам виновник торжества, взволнованный и оживленный. Его высокая фигура утопала в ярко-оранжевом свете заката, а улыбка сияла неподдельной радостью. Кучики из последних сил сдерживал себя, чтобы не улыбнуться в ответ.
- Тайчо!.. Я вас ждал.
- Что ж, я только принес подарок из уважения…
- Заходите, - тон именинника не терпел возражений.
И Бьякуя, повинуясь порыву, вошел в дом.
7.
- Что это значит, Ренджи? Я требую объяснений.
- А что? – лейтенант невинно поднял глаза на Кучики, одновременно пытаясь управится с церемониальной чашей. - Гости немного опаздывают. Располагайтесь, прошу.
Последовал кивок на подушки в углу. Бьякуя в ярости уставился на фукутайчо, стараясь найти объяснение происходящему. Они совершенно одни, в доме Киры, при свечах, в очаге полыхает огонь, а Ренджи безуспешно пытается заварить чай, пользуясь старинной бамбуковой мешалкой. Безграмотно, надо сказать, пользуясь.
- Кучики-тайчо, все в порядке, сейчас начнется церемония эта чайная. И гости подтянуться. Черт, зачем вообще эта штука?! Что, без нее никак не обойтись? Я лучше сейчас по-простому, - Абараи откинул в сторону метелку, собираясь просто залить листья кипятком.
Бьякуя молча присел, напротив, за столик, отобрал у него чашу и аккуратно начал приготовление. Ренджи улыбнулся вновь и устроился поудобнее, наблюдая за капитаном. Длинные тонкие пальцы аристократа уверенно крошили ароматные листья, точно отмеряя нужное соотношение. Кипящая вода растворяла подготовленную смесь, наполняя воздух в комнате насыщенным благоуханием розмарина и мяты. Ритмичные движения взбивали зеленоватую пену в глубокой чаше.
- Вы прекрасны… Я вас…
Голос Абараи прозвучал совсем тихо, однако заставил руки капитана дрогнуть, проливая чай на столик. Их глаза на короткое мгновение встретились над пламенем свечи. Время словно замерло, окутывая их единой паутиной чувств. Ренджи вновь заговорил, не отводя взгляд:
- Я слишком долго пытался понять, чего я действительно хочу в этой жизни. Впервые встретив вас, я поклялся, что стану когда-нибудь столь же сильным, чтобы больше никогда не опускать глаза. Став вашим лейтенантом, я узнал оборотную сторону высокомерного главы клана. Несмотря на внешнюю бездушность и холодность, вы таите в душе иное.
- Ренджи, я не…
- Вы умеете любить.
Бьякуя словно окаменел, не в силах оторвать взгляда от горящих глаз своего лейтенанта.
- И я очень жалею, тайчо, что сразу не понял собственных чувств.
С этими словами Ренджи перегнулся через столик и, обхватив голову Кучики, впился страстным поцелуем в его губы. Тот попытался отстраниться, но Абараи, с силой откинув в сторону чайный столик, прижал капитана к себе, хрипло прошептав:
- Вы когда-нибудь сгорите изнутри.
Поцелуй длился, казалось, целую вечность. Во всяком случае, Бьякуя потерял счет времени и безвольно тонул в нахлынувшем наслаждении. И, наконец, ответил.
Однако, стоило Ренджи на мгновение отпустить его губы, как Кучики с силой отшвырнул лейтенанта в противоположный конец комнаты.
- Я, кажется, предупреждал, чтобы подобное больше не повторялось?! Вы забываетесь, Абараи-фукутайчо. Что ж, лейтенантом вам оставаться недолго.
- Что, скажете совету, что более не можете сдерживать собственную страсть?
Ренджи вскочил на ноги, отряхнулся и решительно направился в сторону капитана.
- Да как ты смеешь так разговаривать со мной?! – Бьякуя выставил вперед руку, сложив пальцы для атаки кидо.
Лейтенант подошел совсем близко. Пальцы Кучики уперлись в темную ткань косодэ.
- Давай, я не собираюсь отступать, - Ренджи уверенно смотрел в глаза тайчо. – Я люблю тебя. Так же сильно, как и ты меня. Хочешь ты себе в этом признаться, или нет.
Бьякуя замер, не в силах пошевелиться. Привычная выдержка изменила ему. Правда и честность, за которые он всегда ратовал, сейчас рушили стену его отчужденности.
- Ты забываешься… Кто я, и кто ты? Мы не можем…
- Вздор! Мы – все можем! Теперь – не против, а вместе…
Пальцы Кучики разомкнулись, дотронувшись до груди Ренджи. Тот накрыл их сверху собственной ладонью, прижимая сильнее, наслаждаясь долгожданным прикосновением.
Другой рукой Бьякуя нерешительно коснулся губ, совсем недавно так упоительно целовавших его. Совершенно забыв обо всем на свете, он медленно сходил с ума от чувства вседозволенности. Пальцы его гладили загрубевшую от долгих тренировок на полигоне кожу Абараи, ощущая его прерывистое тяжелое дыхание.
- Нельзя…
Ренджи, не желая более слушать отговорок, вновь накрыл рот капитана поцелуем. Он уже чувствовал, как тот отвечает, а значит и сам сгорает от желания.
Заключенные в объятьях друг друга, они стояли посередине комнаты, не в силах прерваться. Казалось, конец поцелуя ознаменует и окончание этого странного союза.
Ренджи, наконец, отпустил губы капитана, вновь заглянув ему в глаза. И готов был поклясться, что увидел в них счастье.
…
- Ты уверен, что сюда никто не придет?
- Более чем, - произнес Ренджи, проходя в спальню и увлекая за собой капитана.
- А если кто-нибудь…
Губы Кучики накрыла ладонь лейтенанта:
- Тогда нас укроет ночь…
Улыбка, и последняя свеча гаснет.
Садясь на футон, Абараи за руку привлек к себе тайчо, позволяя ему сесть на него сверху лицом к лицу. Чуть нависая над Ренджи, тот мимолетным движением сдернул с плеч шарф, откинув его в сторону. Бирюзовая волна мягко накрыла старинное кресло, стоящее в углу. Вслед за шарфом полетело хаори – лейтенант хотел равенства.
Бьякуя внезапно остановил его дальнейшие попытки освободиться от одежды, притянув к себе голову Ренджи и впившись губами, даря очередной поцелуй. Жадный, властный, словно кричащий о страсти. Упиваясь наслаждением, он стянул с плеч Абараи косодэ, проведя тонкими пальцами по напряженным мускулам. Обнажившиеся татуировки чернели в редком свете, пробивающемся сквозь узкую щель затворенных седзи. Теперь ладонью скользнуть по груди вниз, попутно слегка сжав соски, вызывая глухой стон и заставляя Ренджи еще крепче прижать к себе капитана. Пальцы уже ласкали живот, намеренно не двигаясь дальше, когда лейтенант прервал его.
- Достаточно…- одним движением Абараи разорвал на нем оби, срывая косодэ и хакама, и откидывая их прочь.
Сияющее белизной тело капитана резко оттеняло его собственное, и, казалось, сверкало даже во тьме. Стройная фигура, подчеркнуто прямая спина и расправленные плечи. Казалось, даже будучи полностью обнаженным, он сумел сохранить величие.
Не находя рукам покоя и покрывая поцелуями плечи и грудь аристократа, лаская ягодицы, Ренджи с наслаждением погрузил пальцы в его темные волосы, нещадно разрушая безупречную прическу. Мимолетный вздох и одним движением Бьякуя избавился от ставшего ненужным кенсейкана. Непослушная прядь шелковистых волос упала на глаза, на секунду закрывая прекрасную картину склонившегося к его груди любовника.
Но в тот же миг Ренджи с глухим рычанием: «Мой!!!» - опрокинул Кучики спиною на футон, подмяв под себя и исступленно целуя тело, спускаясь губами все ниже. С трудом сдерживая себя, чтобы не закричать, Бьякуя следил за тем, как влажный язык лейтенанта скользит по животу, ведя след вниз, к пульсирующему от нарастающего возбуждения члену. Рука сама потянулась к лейтенанту, стягивая резинку и рассыпая по собственным бедрам красные волны волос.
Однако стоило Ренджи коснуться языком крайней плоти и пройтись по всей длине наливающегося кровью ствола, как комнату огласил тихий протяжный стон. Более не в силах подавлять эмоции, Бьякуя сжал край простыни, приходя в восторг от каждого следующего движения своего лейтенанта.
Ощутив столь бурную реакцию на ласки, Абараи с наслаждением обхватил пальцами ствол у основания и опустил губами крайнюю плоть, погружая головку в рот. Бедра Кучики дернулись навстречу очередному наслаждению. Водя языком по напряженному члену, лаская открывшуюся головку, дразня невероятно чувствительного Бьякую, Ренджи точно сходил с ума, ощущая небывалый прежде восторг. Отдаваясь без остатка, желал лишь подарить настоящее блаженство, ибо в этот момент испытал именно это и жаждал разделить счастье с тем, кого любил.
Рука капитана непроизвольно погрузилась в красную гриву, задавая темп размеренным движениям. Однако тот неожиданно прервался.
- Нет!.. – разочарованный громкий шепот и широко распахнутые глаза.
Пальцы Ренджи накрыли вставший влажный член. Бьякуя вновь судорожно втянул воздух и с силой сжал ткань простыни, уже готовый умолять о близости.
Абараи склонился над капитаном, вновь целуя его, проникая рукою под спину и с силой прижимая к себе. Внезапно, вместо языка во рту Кучики оказались пальцы Ренджи. Осознав, что он и так понял все желания без слов, капитан облизал их, подаваясь бедрами вперед и скользя влажной головкой по животу Абараи.
Тот резко выпрямился, встав на колени перед выгибающимся в его руках Кучики, и смело, взяв его за бедра, подтянул ближе, сминая простыни. Стройные ноги обвили вытатуированное тело, прижимаясь все теснее. Не переставая ласкать у основания возбужденный член Бьякуи, лейтенант осторожно, но настойчиво ввел два влажных пальца. Судорожный вздох, и капитан подался вперед, приближая единение с любовником.
Обе руки Абараи двигались в едином ритме, доводя капитана до безумия. Не желая больше тянуть, Ренджи, двумя руками обхватил бедра Бьякуи и вошел, заставив дотоле сдерживающего себя Кучики пронзительно вскрикнуть. Слегка склонившись над ним, Абараи прижал податливое тело к футону, словно успокаивая. Пряди красных волос упали на лицо, лаская и нежа.
Возбуждение пьянило обоих, заставляя забыть обо всем, и раствориться в чувствах друг друга. Каждый новый толчок наслаждением разливался по телу.
Упираясь ладонью в грудь Ренджи, капитан инстинктивно попытался сдержать неукротимый напор ритмичных движений. Тело выгибалось навстречу, вновь прижимаясь членом к Абараи, и создаваемое трение отозвалось одновременно невыносимым блаженством и болью. Учащенное дыхание вновь и вновь срывалось.
Рука Ренджи скользнула под спину капитана, крепко прижимая тонкое тело к своему. Глаза словно застлала пелена. Лица их в миллиметре друг от друга, дыхание будто становится общим, сердца бьются в унисон. Теперь они едины во всем.
Тихий ночной воздух сотряс взрыв реяцу.
…
- Придется покупать Кире новую утварь для чая. Я еще, как назло, пообещал, что ничего не сломаю, а тут…
- Думаю, эту проблему мы уладим…
8.
- Новый месяц, новые отчеты… Как Я их ненавижу!!!!! Матсумото, составь расписание тренировок, сделай отчет о выполненных операциях на грунте! – пародируя голос капитана 10 отряда, возмущалась Рангику.
- Разве все отчеты не делает потом сам Хицугайя-тайчо, - мягко заметил Кира, за что был награжден убийственным взглядом.
- Тебе не понять! Ты вчера с нами день рождения Абараи-сан не праздновал!
- Ну Я же был со всеми! - наконец оторвавшись от бумаг, Изуру озабоченно посмотрел на джубантай-фукутуйчо.
- Пить целый вечер только чай - это не праздновать! – Матсумото резво вскочила на ноги и, живописно размахивая руками, прочитала красочную лекцию на тему, как правильно праздновать, и что употреблять при этом. Но Киру сейчас волновало совсем другое, поэтому он только вежливо кивал в ответ на эмоциональные реплики красавицы.
«Да уж, чай я теперь смогу пить не скоро… Интересно, каким образом Ренджи убил мой чайный набор? А обещал, что ничего не разобьет!».
Когда пламенная речь Рангику уже подходила к концу, по крайней мере, как думал Изуру, раздался настойчивый стук в дверь, и в кабинет вошел Кучики-тайчо. В руках он держал небольшую коробку и красную папку для бумаг.
- Добрый день, Кира-фукутайчо, Матсумото-фукутайчо, - холодный голос остановил пылкую тираду очаровательного лейтенанта.
Она молча поклонилась капитану, слушатель последовал ее примеру.
- Я решил лично доставить старинные записи из архивов клана Кучики, необходимые для выполнения задания вашим отрядом, Кира-фукутайчо. Командир Ямамото-сама известил меня. Полагаюсь на вашу ответственность, так как эти документы уникальны. Именно поэтому, я прошу позже передать мне их лично в руки!
Кучики протянул папку. Кира, внимательно выслушал его приказ и, вновь поклонившись, заверил, что проявит предельную осторожность.
- Да, и еще, - рукобантай-тайчо поставил на стол коробку, которую принес с собой. – Абараи-фукутайчо не сможет к вам сегодня зайти, и потому я решил передать вам это.
Не дожидаясь ответа, он беззвучно вышел из комнаты.
Молчание после неожиданного визита длилось еще несколько минут. Дар речи вернулся первым к Рангику.
- Тебе не показалось странным, что КУЧИКИ, только послушай, сам КУЧИКИ, приносит тебе вещь, которую должен был отдать Ренджи!!!!
- Ааа?
- А что там? Ну же, открой! - рыжая шинигами внимательно наблюдала, как тонкие пальцы раскрывали запакованную коробку.
- Кама-сама, тебе что Абарай был должен чайный сервиз, вы что вместе чай пьете? А это точно чай? Куда мир катится!!! – девушка театрально взмахнула руками и выбежала на улицу.
А Кира так и остался стоять посреди комнаты, и грустно улыбаться, смотря на чаши в коробке. Да, оно прошло мимо санбантай-фукутайчо, но все же оно существует. Счастье быть любимым.
@темы:
Вычитки,
Блич