понедельник, 26 июля 2010
"Honey Moon", под катом будет девятая переделанная + 10 и 11 части)))
читать дальшеЧасть 9. Затишье.
- Ладно, хватит, - успокаивающе сказал Тики, - мы поняли друг друга, всё хорошо…
- Я, что, какая-то тупая шлюха, по-твоему? – прежним тихим голосом спросил Канда, понемногу наступая на него.
- Ну, не такая уж и тупая, - Ной не смог сдержаться от подколки, и тут же пожалел об этом. – Чёрт, Канда!.. – он еле успел отскочить от окна, иначе был бы вышвырнут на улицу.
Канда набросился на него молча, яростно, и Тики вскрикнул, когда небольшой, но крепкий кулак ударил его в лицо. Он с трудом успел блокировать следующий удар и тут же согнулся пополам от боли в солнечном сплетении, потому что Канда умудрился достать его.
Он закашлялся, боль была страшная, но всё же перехватил ногу японца, направленную ему в лицо, и дёрнул на себя.
Канда упал на спину, но свободной ногой пнул его в промежность. Тики взвыл и медленно осел рядом с ним.
- Какого хрена ты творишь?! – прошипел он, смаргивая выступившие слёзы. Японец поднялся и, наклонившись, произнёс:
- Ещё раз повтори, чёртов Ной, как ты меня назвал?
- Сейчас… - Тики с трудом отдышался, вытер глаза и встал на ноги, морщась от боли в паху. Он выпрямился, посмотрел в глаза ожидающему Канде и неожиданно дал ему пощёчину. Голова дёрнулась в сторону, экзорцист схватился за щёку и уставился на него расширившимися глазами. И тут же получил вторую оплеуху, уже по другой щеке, настолько сильную, что он не устоял на ногах и неловко сел на кровать.
- Ты заслужил это, - странным, чужим голосом сказал Тики, глядя на него сверху вниз. – Ты перешёл все границы и должен быть наказан.
В ответ японец сжал кулаки, вскочил с кровати и снова кинулся на своего обидчика.
Шерил сидел в коридоре, куда он перенёс кресло из своей спальни, и наслаждался. Пусть днём ему пришлось почти час промаяться на улице, потому как в дом пройти он смог бы, лишь переступив через страстно обнимающихся брата с его зверушкой. Пусть потом до самого вечера дом оглашался скрипом кровати и стонами и вскриками этого мерзкого мальчишки. Но всё это с лихвой окупилось сейчас, когда из комнаты двоих голубков доносились не страстные вздохи, а звуки настоящей мужской драки, перемежаемые страшной бранью как со стороны экзорциста, так и Тики. Кто бы сомневался, что общение с этим азиатским дикарём пойдёт кому-то на пользу. И всё равно слушал бы и слушал.
Вдруг из комнаты, оглушительно хлопнув дверью, вылетел очень злой, растрёпанный и, к немалому удовольствию Шерила, полностью обнажённый мальчишка. Он бросил на Камелота испепеляющий взгляд, но тут же отвернулся и кинулся прочь по коридору. Босые ноги зашлёпали по ступеням лестницы, ведущей на мансарду, потом заскрипела, открываясь, дверца, снова захлопнулась. Сверху послышались звуки возни, на пол летели какие-то предметы, с грохотом упало нечто очень тяжёлое. И всё стихло.
Шерил вздохнул: продолжения спектакля явно не планировалось. А было так весело. Он встал, потянулся, подошёл к двери спальни и постучал.
- Эй, Тики, будешь кофе?
Молчание.
- Ти-и-и-ики! Мне скучно пить кофе в одиночку, составишь мне компанию?
Из комнаты послышалось раздражённое:
- Шерил, иди ты… пить кофе сам. И вообще, я лёг спать.
Камелот поджал губы и положил руку на ручку двери.
- Братец… С тобой всё в порядке? Этот мальчишка тебя не покалечил?
- …Всё хорошо. Оставь меня, ради всего святого.
Ной Желания улыбнулся.
- Спокойной ночи, братец. Если что – зови меня.
Канда кипел от злости, взлетая по крутой лестнице вверх, на мансарду.
Там, среди старого хлама, завёрнутая в мягкую ткань, лежала его катана. Достать её и порубить этих блядских Ноев в капусту, и одного, и второго, оба заслужили.
Он сбросил с потрескавшегося стола, стоящего посреди помещения, древние газеты, какие-то свёрточки, тряпки, потому что его меч должен был лежать здесь, под этим барахлом. Спрятанный от посторонних глаз, но легко доступный в случае опасности…
Но катаны там не было. Он нахмурился, сел на корточки и стал лихорадочно перебирать всё то, что скинул на пол. Не может быть, он же сам, лично, клал её туда, чтобы точно знать, где, чтобы в любой момент можно было достать…
Меч пропал.
Канда бессильно стукнул кулаком об пол. Кто-то убрал катану. Тики ли, трусящий из-за того, что в один прекрасный момент Канда может взбелениться и воспользоваться ей не как защитой от врагов, но как наказанием его, Ноя. А может, это эта змеюка, Шерил, шарился тут везде, нашёл меч и решил упрятать его от греха подальше. Наверное, даже, перед тем, как задумал напасть на него. Умно, ничего не скажешь.
Он обхватил себя руками. Что происходит, кто бы объяснил. Что происходит вокруг, что с ним самим случилось? Разве стал бы раньше он, Канда Юу, терпеть подобное с собой обращение? Разве позволил бы какому-то Ною говорить такие мерзости в свой адрес? Разве позволил и дальше ходить ему по своему дому, дому Канды, как и прежде, после того, как тот так унизил его? Потому что его никто никогда так не оскорблял. Тут Канда криво ухмыльнулся. Почему же, ещё Тики унизил его, не прошло и получаса. А сейчас лежит себе, наверное, на кровати, недовольный тем, что его любимая игрушка вдруг проявила свою волю. А, может, пошёл уже на кухню, жалуется своему дорогому братцу, а тот сочувственно кивает: «Да, Тики, да, а я что говорил! Его надо выпороть, этого наглого мальчишку!» А Тики ему: «Не волнуйся, братец, я уже наказал его. Представляешь, он посмел возмущаться из-за того, что ты немного поприставал к нему!» «О, Создатель, но ведь меня можно понять – столько времени без семьи, без жены». А Тики: «Да без проблем, с братьями нужно делиться, верно?»
Господи, в кого он превратился… В безвольную тряпку, об которую все, кому не лень, вытирают ноги. И всё из-за этого чёртового Тики.
Почему-то раньше всё было просто: есть враги, а есть союзники. Есть те, кого надо защищать, и те, кого надо убивать.
Было правило – если тебя ударили по левой щеке – отруби руку, которая нанесла тебе оскорбление. Если тебя унизили – обидчик должен умыться кровью. Если тебе кто-то не нравился – значит, ему не повезло. Потому что ему недолго оставаться в живых.
Но этот грёбаный Тики – почему его нельзя убить? Почему даже руку на него поднял – и теперь так тошно? И почему кровососа этого, старшего братца, он до сих пор ставил в живых только потому, что он брат Тики?
Оно того не стоит. Тики с удовольствием спит с ним, ест то, что он приготовил, носит то, что он стирает и гладит, живёт в доме, который прибирает он, Канда, и ему больше ничего не нужно. А что происходит с самим Кандой, о чём он думает и что он чувствует – не важно совершенно, лишь бы всегда был под рукой. Хотя и самого Канду подобное чёткое распределение обязанностей вполне устраивало. Каждый делает то, что у него больше всего получается, каждый доволен. Канда работает, Тики лодырничает. Они живут вместе, спят вместе – почти семейная жизнь. Два беглеца, укрывающихся вдвоём от правосудия, которые чувствуют друг к другу некую симпатию и, так сказать, сильное физическое влечение.
И вдруг Канде захотелось большего, его вдруг стало заботить, что к нему ощущает чёртов Ной, ему вдруг захотелось – просто кошмар какой-то – чтобы Ною стало не всё равно. А это уже совсем никуда не годится.
Он поднял голову: на улице уже совсем темно, и он ничего не успел сделать за день. А, пошло всё к чёрту.
Канда подтянул к себе старое потёртое одеяло, сброшенное им на пол, кое-как расстелил его и лёг прямо на пол. Не возвращаться же в спальню?
Завтра… Завтра он соберётся и оставит этот дурдом. Пусть Тики с братцем живёт, как ему вздумается. А с него хватит, он слишком… устал…
С кухни доносился соблазнительный запах, и он был уверен, что найдёт там Канду. И очень удивился, когда его глазам предстал брат, причём в довольно непривычном виде.
В неглаженной рубашке и мятых штанах, в заляпанном переднике поверх одежды, небритый, с забранными в короткий хвост волосами, Тики с сосредоточенным видом готовил яичницу.
- А где твой?.. – Шерил присел на стул рядом.
Тики пожал плечами.
- Кто знает. Я даже не в курсе, где он ночь провёл. Сейчас искал его по всему дому – не нашёл. Эй, Канда, - крикнул он, подойдя к открытому окну, - иди есть, твой господин и повелитель больше на тебя не сердится! – немного подождал, вздохнул и повернулся к Шерилу. Тот тихо ахнул, увидев на скуле Тики багровый кровоподтек.
- О, Создатель! Этот мальчишка совершенно распустился! Тебе стоило бы выпороть его, братец.
Младший брат невесело улыбнулся.
- Я уж сам решу, что с ним делать… Кстати, Шерил, можешь мне объяснить, - как бы между прочим спросил он, не глядя на брата и полностью, казалось, сосредоточившись на готовке, сказал он, - какого чёрта ты приставал к нему?
- Я? – Шерил приподнял брови. – К этому тощему чумазому мальчишке? Хм, ну, ты можешь меня понять, я уже долго живу без семьи и моей обожаемой Трисии… Кстати, он, кажется, был совсем не прочь.
Тики хмыкнул себе под нос. Потом отставил сковороду и в упор посмотрел на брата, который отпрянул под его взглядом.
- Постой, это когда он чуть не огрел тебя стулом? – он неожиданно расхохотался. – О, да, Канда весь прямо горел желанием. А я-то думал, чего он так взбесился… Да, и ещё…Дорогой братец, - Тики наклонился над столом и, опёршись об него руками, лучезарно улыбнулся Шерилу, – мой любимый родственник, не надоели ли тебе хозяева? Может, мы тебе уже совсем осточертели, а ты просто стесняешься сказать об этом? Так ты не смущайся, выметайся хоть сейчас!
- Что за глупые шутки, - обиженно сказал Шерил, с достоинством поднялся со стула и направился к шкафу за кофе.
- Какие шутки, - спокойно ответил Тики. – Я тебе напрямую говорю – ты загостился, пора и честь знать. Пока, Шерил, я буду очень скучать, - он прижал руку к груди.
- Меняешь брата на вот это существо?
- Что значит – меняю? Я никогда и не выбирал. Он предпочтительнее по всем параметрам, поверь мне.
- По всем? – Камелот усмехнулся, насыпая зёрна кофе в кофемолку.
- Да-да, и по этому параметру тем более. Знаешь, для меня вот совершенно ничего не значит то, что мы с тобой когда-то… - он покрутил рукой в воздухе. – Я и почти ничего не помню об этом, если уж совсем честно. А насчёт твоей болтовни про возрождение Семьи Ноя, так это полная чушь. Мне сейчас очень хорошо жить вот так, как я живу…
- Это не чушь, мы могли бы снова подняться… Но если ты и дальше будешь возиться с этими людишками, тем более такого низкого уровня…
Тики осклабился:
- Тогда это и мой уровень. Значит, я, как говорят французы, «lе muzhik». Только мне, кроме него, - он ткнул пальцем в окно, - ничего сейчас не нужно. Ну, же, Шерил, мне живётся так хорошо и спокойно без этих войн и претензий на мировое господство! И тут являешься ты и портишь мне всё удовольствие, понимаешь? А удовольствие для меня – это самое главное.
Шерил поставил кофе на печь и задумчиво помешал его ложечкой. Потом повернул лицо к младшему брату и сказал с улыбкой:
- Хорошо, как скажешь. Но позволь мне хотя бы ещё на одну ночь остаться у тебя, ладно?
- У нас, Шерил, у нас. Что, надеешься своими проповедями вернуть меня на путь истинный?
- Нет-нет, я всё понял, с тобой ничего нельзя поделать, увы. Просто ещё на одни сутки, ещё один день я хочу провести с тобой. Тебя ведь сегодня никто не будет отвлекать? – он позволил себе улыбнуться.
- Хорошо, - мрачно согласился Тики. – Никто не будет… твоими стараниями. Но если ты снова начнёшь капать мне на мозги…
- Ладно, обещаю, что буду нем, как могила, - Камелот с довольным видом присел за стол и стал разливать кофе по чашкам. – Ты ведь тоже будешь? О, что это? Пирог, какая прелесть. Тебе отрезать кусочек?
- Давай. И не кури больше в доме, в конце концов!
После обеда Канда дома так и не появился. Сумрачный Тики несколько раз выходил, чтобы поискать его, но так нигде и не нашёл. Из их комнаты пропала одежда Канды, и это значило, что в доме он всё же появлялся, возможно, именно тогда, когда братья пили кофе на кухне. А потом… ушёл? Сбежал, обидевшись на Тики? Кто же знал, что так выйдет…
- Хоть бы деньги с собой догадался взять, - пробормотал Ной, возвращаясь на кухню.
Он сидел на кухне, совершенно не заботясь тем, что было уже за полночь, а выпитая бутылка по счёту являлась второй, и содержимое её предназначалась ранее для стряпни Канды. Какая разница, он всё равно не будет здесь больше готовить.
Тики сумрачным взглядом окинул еле видимую кухню. Создатель, как же с этим Кандой тяжело. Когда он бесится, то позволяет себе орать, браниться, накидываться с кулаками на Тики – в общем, ведёт себя крайне безобразно. И всё сходит ему с рук. А стоило лишь немного успокоить его, чуть-чуть осадить зарвавшегося японца, как тот смертельно оскорбился и сбежал из дома. Пусть бы попытался отомстить, убить, впал бы в бешенство… А теперь – что делать? Жить одному в пустом доме? Или попросить Шерила, чтобы не уезжал, потому что какая-никакая, но компания.
«Дорогой брат, я подумал и решил… Что ты мне всё же любим и дорог, оставайся!» Но Шерил не успокоится, пока не затащит его либо в постель, либо в очередную войну. И что противнее, ещё вопрос... Бррр, нет, лучше одному… Или нет?
В тишине еле слышно скрипнула входная дверь, и этот звук вывел Тики из задумчивости. Он напрягся. Канда?.. Или Орден? Шерил точно не выходил на улицу.
В коридоре послышались шаги, вкрадчивые, тихие. Если не знаешь, если не будешь прислушиваться – не обратишь внимания. И шелест шагов всё ближе и ближе к нему; чуть скрипнул порожек – полночный гость заглянул на кухню.
Тики вгляделся в темноту.
Он осторожно зашёл в дом, закрыл входную дверь, стараясь, чтобы она не скрипела. Похоже, Нои уже спят.
Канда вздохнул и потёр лоб. Вот что значит – привязаться к месту. Ему было так жаль оставить то, на что он потратил не один месяц – сад, огород, кур – что он так и не решился уйти сегодня. Оставишь – и всё пропадёт, Тики же и пальцем не шевельнёт, чтобы самому заниматься хозяйством.
Но и жить так – тоже не дело. Пока в доме этот проклятый Камелот. Собственно, отчасти ради него Канда и вернулся.
Потому что на кухне в столе лежит немало острых ножей. Прирезать его, пока спит. И пусть наутро будет крик и ор. Пускай, всё равно прирезать и уйти с чувством полной сатисфакции. А Тики пусть дальше делает, что хочет.
Он кровожадно усмехнулся и, осторожно ступая, вошёл на кухню. Огляделся. Где-то должен был остаться его пирог, если эти двое оглоедов его не съели целиком.
Канда вышел на середину комнаты, прежде чем понял, что здесь он не один. За столом, рядом с окном, сидел Тики, довольно различимый даже при таком слабом свете, и от него, как и от большой бутылки рядом с ним на столе, ощутимо пахло спиртным.
Японец остановился. Тики повернул голову.
Самым правильным сейчас было развернуться и уйти, но он не смог. Не захотел.
А Ной поднялся и подошёл к нему, неподвижно стоящему на месте. Обнял.
И Канде внезапно стало всё равно. Всё происходящее стало восприниматься словно со стороны.
Это не его сейчас целуют, не его прижимают к себе.
Не с него снимают одежду, не его, приподняв, сажают на стол. И не он обвивает ногами бёдра другого человека, странного, чужого, совсем не близкого, но отчего-то очень важного для него.
Потому что он, настоящий Канда, никогда не простил бы его, не простил ублюдочного Ноя и его мерзких слов. Что бы ни случилось потом, но это навсегда останется между ними.
Никто из них во время всего процесса так и не произнёс ни слова. Потому что всё было сказано раньше, всё было сделано прошлым вечером, и сейчас разрушать тишину не стоило, только она связывала их непрочное перемирие.
Лишь потом, спустя бесконечность, обнимая Канду, который, как показалось Тики, ещё больше отощал за прошедший день, он позволил себе тихо предложить:
- Давай поедем в город, а?
- Зачем? – бесцветно поинтересовался Канда.
- Как зачем? Развеяться. Погуляем, напьёмся… Шлюх снимем, закатим оргию… Узнаешь хоть, как это - с женщиной.
- Идиот, - пробормотал японец, прижимаясь к нему сильнее. – Нас везде ищут.
- А мы тебя переоденем в женщину. Подложим, где надо – Тики похлопал его по груди, - чтобы совсем уж меня народ не жалел, банты вплетём в волосы, - он собрал волосы Канды в два хвостика по обе стороны головы и улыбнулся, настолько нелепым было это зрелище. – Представимся мужем и женой.
- Идиот, - Канда тряхнул головой.
Тики в ответ лишь улыбнулся.
Конечно, ни в какойгород они не поедут, и это примирение ничего не меняет. Никто из них не забудет и не простит вчерашнего, сколько не делай вид, что ничего не было.
И это – лишь начало конца.
Часть 10. Прощание.
Наутро, заглянув на кухню, Шерил Камелот испытал сильное чувство дежа вю. Потому там он застал своего брата, ещё более неряшливо одетого и заросшего, но крайне довольного. И брат его с вдохновенным видом сооружал бутерброды и аккуратно клал их на большой серебряный поднос.
Шерил осторожно прошёл в комнату и остановился, поморщившись.
- О, Создатель! Тики, от тебя же страшно несёт перегаром!
Тики усмехнулся, не отрываясь от своего занятия. Да, голова болела, и общее самочувствие было неважным, но всё это тоже именно что было неважно. Видел бы Шерил, сколько бутылок стояло у стены в их спальне.
Канду обычно трудно было напоить, его странный регенирирующий всё и вся организм воспринимал алкоголь как токсин и не давал ему действовать долго, но на голодный желудок его всё же неплохо развезло, и они здорово развлеклись. Секс был пусть немного смазанным, но продолжительным и очень приятным. Они оба долго не могли кончить из-за притупившейся чувствительности, и это было необычно и весьма забавно. Пожалуй, стоило это повторить.
Через месяц, мрачно сказал себе Тики, невольно потирая лоб. Потому что ещё такая же пьянка в ближайшее время его убьёт.
Он оглянулся на Шерила:
- А ты уже пакуешь чемоданы, братец?
- У меня был всего один саквояж, если ты помнишь, - сухо проинформировал Камелот. – Где твоя зверушка-игрушка?
- Спит, - лаконично ответил Тики.
Бывший министр улыбнулся. Вот в чём дело, а он уже успел удивиться. Потому что по громким недвусмысленным звукам, доносившимся вчера ночью из кухни и ненароком разбудившим его, мир в семье был восстановлен.
- И ты готовишь ему?..
- …завтрак в постель, - подхватил Тики, водружая на поднос кувшин с компотом. Камелот окинул взглядом количество расположившихся там продуктов: похоже, брат собирался провести в своей спальне весь день, не отвлекаясь на приготовление пищи. Ещё один марафон… И когда им надоест?
- Ты словно счастливый молодожён, - брезгливо произнёс Шерил, доставая из кармана жилета портсигар и спички.
- Эй, я сказал – в доме не курить, - обернувшись, предупредил Тики. Доложил на поднос два листа салата, осторожно взялся за него обеими руками, но остановился и, улыбаясь, добавил. – Да, и тебе лучше уйти раньше, чем Канда проснётся. Я пообещал ему, что не буду мешать, если он захочет разобраться с тобой.
Камелот скривил губы в презрительной усмешке. Его желание свернуть шею мальчишке актуально донельзя.
- Ты всем готов пожертвовать ради этого экзорциста? Даже родным братом?
- Если ты поторопишься, Шерил, то мне никем не придётся жертвовать, - ответил Тики, снимая поднос со стола и медленно поворачиваясь к двери. – В конце концов, ты виноват сам. Прощай, дорогой брат.
- А если я скажу тебе, что Семью Ноя можно возродить, и это реальность? – спросил Шерил уже у его спины.
- То я отвечу, что Семья из двоих человек – это курам на смех, тем более если у них не осталось их способностей. На что ты рассчитываешь? Забудь уже об этом.
- Не двоих… - начал Камелот и оборвал сам себя. Потом, повысив голос, окликнул Тики, уже вышедшего в коридор:
- Даже не обнимешь на прощание?
- Не хочу, чтобы ты надеялся на что-нибудь, - донесся до него насмешливый голос брата.
Шерил пожал плечами, чиркнул спичкой и затянулся, прищурив тёмные глаза.
- Не уходи. Ты же меня бросаешь! Бросаешь здесь одного! Я умру от горя и скуки!
Тики тянул за руку вырывающегося японца, со смехом уговаривая его не вылезать из кровати. В конце концов, Канде удалось освободиться, и он поспешно стал одеваться.
- У меня ещё всего столько, я вчера ничего не делал целый день, а ты снова ко мне лезешь!
Ной вздохнул и растянулся на кровати. Что поделаешь с этим занудой…
- А потом ещё будешь удивляться, что нам нечего есть, - правильно интерпретировав его вздох, заметил Канда, вдёргивая ремень в пояс штанов. Просто поразительно, насколько беспечным в бытовых вопросах может быть иной раз тридцатилетний мужчина.
И, словно подтверждая его слова, Тики привстал на кровати и протянул к нему руку.
- Даже не думай, - предупредил Канда, отодвигаясь, но любовник ловко обхватил его за талию и привлёк к себе. – Тики!..
Ной прижал его к себе, поднял голову, чтобы посмотреть в красивое сердитое лицо.
- Я решил, что позволю тебе уйти вечером. Как раз жара спадёт, и ты спокойно сможешь заняться своими прямыми обязанностями.
- Это ещё вопрос, какие обязанности у меня главные, - пробормотал Канда и попытался оттолкнуть его от себя. – Твою же мать, Тики, ты меня отпустишь, или нет?!
Вместо ответа Ной притянул его к себе ещё ближе и, наклонив к себе, поцеловал в губы. Что-что, а это всегда срабатывало, если Канду надо было уговорить остаться.
Ещё одна особенность бывшего экзорциста, которая приводила Тики в восторг – чувствительность его тела. Настолько сильная реакция на прикосновения рук, губ и языка, которую не часто встретишь даже у женщин. Лицо, шея, грудь – а у особ мужского пола, с которыми Тики доводилось побывать в постели, эрогенных зон было раз, два и обчёлся, и, как правило, они находились ниже пояса и были, так сказать, почти полярны друг другу, ничего нового и оригинального.
Красивый страстный мальчик, с которым хочется заниматься любовью бесконечно, и который, как ни странно, при всей сложности своего характера прекрасно уживался с Тики, бывшим Ноем, который и сам отнюдь не подарок… Вот он главный трофей его войны. Пусть Семья проиграла войну, но он, Удовольствие Ноя, получил свой главный приз, особо не напрягаясь. И этот приз следовало удержать.
Тики и сам не мог понять, отчего не даёт ему уйти. Понятно, что можно снова заняться любовью, хотя похмелье не сильно и располагает, но тут было другое. Странное тянущее беспокойство, нехорошее предчувствие, непонятная уверенность, что нельзя отпускать, ни в коем случае, потому что если отпустит сейчас – потом не вернёт.
И он старался задержать, целуя шею, чуть сладковатую после вчерашней оргии, когда Тики вылил на захмелевшего любовника почти половину бутылки вина. Канда всё ещё, пусть слабо, старался оттолкнуть его, и Тики опустил голову ниже, прихватив губами прикрытый тканью сосок. Ему так нравится, Ной знал, когда чуть прикусываешь, когда обводишь языком вокруг, и делаешь это медленно, с удовлетворением отмечая, что дыхание его учащается, а руки на твоих плечах непроизвольно сжимаются сильнее.
Он чуть отстранился и потянул ремень брюк, пытаясь расстегнуть его. Это было ошибкой – Канда отпрянул назад, одёрнул майку, с неодобрением посмотрев на влажное пятно на ткани, и, слегка раскрасневшийся от небольшой прелюдии, всё же произнёс решительно:
- Я иду на улицу. Если хочешь мне помочь, то ради Бога. Только постельное бельё поменяй!
Тики разочарованно вздохнул и снова упал на кровать.
- Хм… давай, я лучше на кухне? – лениво предложил он. - Приготовлю что-нибудь этакое. Тебя стоит поощрить за прошлую ночь… Канда?
Он повернул голову: его мальчик уже вышел. Ной перевернулся на живот и нахмурился. Может, и впрямь стоит пойти к нему на улицу? Но там жарко, грязно, копаться в земле или возиться в этом вонючем курятнике… Он наморщил красивый тонкий нос.
Пусть в прошлой жизни он был бродягой, берущимся за любую работу, знавшим и хлад, и глад, но после, стараниями Шерила вернувшийся в высший свет, он привык к красивой жизни. И если Канда не возражает всё делать сам – зачем ему в этом препятствовать?
И всё же он ощутил слабый укол дремавшей до поры совести. Пожалуй, решил Тики, ему действительно стоит приготовить что-нибудь особенное. Чёрт, брат!
Он вскочил с кровати, выглянул в коридор и прислушался. Кажется, всё тихо. Значит, Шерил всё же покинул их дом. Лорд Микк вернулся в спальню и снова лёг. Теперь Шерил будет обижаться, ну, и чёрт с ним. Сам виноват. А если повезёт, то двое братьев больше никогда не встретятся. Пожалуй, стоит всё же подумать о смене места дислокации.
Канда с удовольствием смывал в речке следы прошлой ночи. Одной из причин, по которой он всё же ушёл от Тики, было банальное желание помыться.
Напившемуся Ною пришло в голову поливать его вином и собирать это самое вино с его кожи губами и языком.
Канда чуть улыбнулся, вспоминая произошедшее. Вот ведь извращенец. Теперь страшно подумать, чем это всё можно отстирать с простыней, но тогда было очень приятно. Удивительно приятно. Они так и заснули, уставшие и захмелевшие, на мокрых простынях.
И чувство облегчения, что он не ушёл тогда, прошлой ночью, снова поднялось в нём. Да, он так и не простил Тики тех пощёчин и его слов про «девицу из благородной семьи», он просто решил сделать небольшую передышку в их ссоре.
Но если тот ещё хоть раз, хоть что-нибудь – Канда точно его убьёт. Как убил бы Шерила, если бы трусливая крыса не сбежала ночью. По крайней мере, так утверждал Тики. Но как же жаль, что ему нельзя отомстить!
Он нахмурился и стал яростно смывать с головы мыло – запах от волос шёл просто отвратительный, кислый и тяжёлый.
И он не сразу ощутил чужое присутствие.
Канда медленно повернулся к берегу. Пригладил мокрые волосы назад и, нарочито неторопливо ступая, подошёл к своей одежде, аккуратно сложенной на берегу. Лежащей совсем недалеко от Шерила Камелота, бесцеремонно разглядывающего его.
Часть 11-я. Буря.
Ной сидел на берегу, совершенно не таясь, и смотрел на него чуть прищуренными глазами. Канда, не отрывая от него взгляда, на ощупь подобрал свою одежду и, отойдя дальше, по-прежнему не спуская глаз с Камелота, стал осторожно надевать одежду прямо на мокрое тело.
Тики соврал ему, он сказал, что Шерил убрался из их дома, а тот всё ещё отирается вокруг. Кроме того, если он появился здесь, прекрасно зная, что днём Тики на улицу обычно не выходит, и не встанет на его защиту, значит, он сознательно идёт на конфликт.
Или он хочет попытаться сделать то же, что и тогда, в гардеробной? Вон, как смотрит… Канда с удивлением заметил, что его руки дрожат, дрожат от гнева при воспоминании о пережитом унижении.
Ничего, это только к лучшему, теперь никто не помешает хорошенько проучить этого урода. Он хищно улыбнулся, заправляя майку в брюки. Жаль, катаны нет, как нет и чего-нибудь тяжёлого или острого под рукой, но эту сволочь он готов убить собственными руками.
Шерил тем временем достал сигарету, поджёг её и закурил. Он, казалось, был совершенно спокоен.
Канда облизнул губы.
- Значит, не убрался ещё отсюда?
Шерил затянулся, выпустил в воздух красивое дымовое кольцо, потом кивнул.
- Ты скучал по мне, мальчик? У нас с тобой, кажется, осталась пара незаконченных дел.
- Всего одно, - усмехнулся Канда. – Я так и не свернул тебе шею.
Шерил снова вдохнул табачный дым, потом чуть заметно улыбнулся и покачал головой.
- Создатель, какое же жалкое зрелище. Обычный экзорцист уже достоин сожаления, а экзорцист без Невинности – это гаже червяка под ногами.
Канда нахмурился. Шерил сознательно провоцировал его. Зачем? Он так уверен, что сможет одолеть его?
- Если экзорцист ещё может хоть на что-то надеяться, он ещё способен тягаться с Ноями почти на равных, то как ты смеешь вести себя с нами так, как будто ты – один из нас? Или нет, как будто мы опустились до твоего уровня? – Камелот фыркнул и возмущённо затянулся сигаретой так, что огонёк на её конце запылал багровым. – Брат не знает, что творит, он деградирует прямо на глазах.
- Сейчас ты умрёшь прямо на глазах, - мрачно сказал Канда, но нападать не спешил. Что-то было такое в манере поведения Шерила, что настораживало его. Что чёртов Ной задумал? Или он действительно считает, что Канда настолько жалкий и слабый, что даже чуть-чуть навредить ему не сможет?
Похоже, Шерил думал именно так, потому что он снисходительно улыбнулся.
- Как мило, мне грозится какая-то букашка. Если Тики спит с тобой, то это отнюдь не значит, что он принимает тебя за подобного себе. Уж чем ты так привлёк его к себе, я не знаю… хотя догадываюсь, - Шерил прошёлся раздевающим взглядом по его телу. – Но, в любом случае, ты мне мешаешь, и очень сильно. Я и так потратил здесь куда больше времени, чем собирался. – Он затушил сигарету о песок и поднялся, отряхиваясь.
Канда чуть подался назад. От Ноя веяло чем-то сильным, страшным. Неужели он был прав, и Семья не растеряла до конца своих способностей?
- Ну, что же ты? – поддразнил Шерил. – Ты же хотел меня убить?
Канда сжал кулаки. Чёрт, физически эта скотина явно сильнее, если бы можно было достать катану!
А Шерил явно забавлялся его растерянностью. Он наклонил голову набок и сказал ядовито:
- Или ты вспоминаешь то утро, когда мы с тобой… когда нам помешали? Тики явно пришёл в неподходящий момент. Впрочем, думаю, что если бы я попросил его – он бы подержал тебя, а я бы вкусил, что называется…
- Заткнись! – рявкнул Канда, мгновенно краснея от гнева. Камелот расплылся в улыбке.
- А, впрочем, Тики мне для этого не нужен. Давай же, иди сюда, я сделаю то, что тогда не закончил. Маленькая грязная шлюшка, ты же так часто ложишься под брата, надо бы попробовать что-то новое, верно? – он протянул руку и поманил Канду пальцами.
В ушах Канды странно зазвенело, вся кровь, казалось, прилила к лицу. Он уже не думал о том, как убьёт Шерила, главное – добраться до него.
Он закричал от ярости и бросился на врага. И вдруг споткнулся и упал на одно колено в полуметре от Ноя.
Канда удивлённо смотрел, как из ноги, прорвав ткань брюк, торчит что-то красноватое, влажно поблескивающее, заострённое на конце. Потом он вдруг осознал – и одновременно его скрутила боль – что это кость. Открытый перелом.
Он стиснул челюсти и попытался подняться на другую ногу. И зашипел, сжав зубы ещё сильнее, потому как физически ощутил, как дробятся кости в коленной чашечке.
Точно, тогда, в Североамериканском подразделении, Третий, Токуса, крикнул Аллену: «Осторожнее, он переломал мне все кости, не прикасаясь к ним!»
Сидеть на коленях было немыслимо больно, и Канда перенёс вес тела на руки. Надо добраться до этого Ноя…
Но Шерил сам подошёл к нему, присел рядом, заглянул в обескровленное лицо.
- Вот теперь ты на своём месте, - усмехнулся он. – У моих ног.
Канда попытался его ударить, достать хоть чуть-чуть, но, когда он перенёс вес на одну руку, замахнувшись другой, сломалась и она. Легко, как сухая ветка.
Кожа вокруг торчащей, словно зуб, кости наморщилась, песок вокруг стал чёрным, напитываясь кровью.
- Значит, Граф жив, - прошептал Канда, безуспешно пытаясь подняться.
- Смотря в каком смысле, - усмехнулся Шерил и легко постучал ногтем по единственной здоровой руке бывшего экзорциста. Канда болезненно охнул, когда она вспухла и покраснела.
- Графом может стать любой Ной, разве ты не знал? – Ной сел рядом с извивающимся от боли человеком и задумчиво потёр подбородок. – Послушай, я в растерянности. То ли убить тебя сразу, то ли всё же немного попробовать на вкус… Если Тики так тобой увлечён, значит, ты и сам хорош в постели? Да и кричать ты не будешь… Хотя мы далеко от дома, можешь и постонать немного, я не против. Но Тики звать не будем, не стоит шокировать моего чувствительного братца этим неаппетитным зрелищем. Ах, да! – он чуть потянув, приподнял его майку и провёл ладонью по голой спине. – Так всё же, скажи мне, кто убил мою Роад?
Канда дёрнулся, хотя это вызвало новую вспышку боли. И всё равно это лучше, чем ощущать такое липкое, такое мерзкое прикосновение к своему телу. Но Шерил, не обращая внимания, продолжал поглаживать его спину.
- Не скажешь? Ладно, мне просто хотелось услышать это от тебя. Я всё равно всё знаю сам, и я уже убил того, кто это сделал.
- Ты убил Уолкера? – потрясённо прошептал Канда, подняв к нему лицо.
Камелот широко улыбнулся.
- Нет… Но теперь точно убью. Спасибо, мальчик, ты мне очень помог. Ладно, на чём мы остановились? – он чуть потянул вниз пояс брюк бывшего экзорциста.
На столе стояло блюдце с окурками. Тики поморщился. Вот зараза. Надо убрать поскорее, пока Канда не заметил, а то долго будет бухтеть.
И всё же жаль, что с Шерилом они расстались вот так, не попрощавшись по-человечески. И о многом ещё не поговорили, жаль…
Но, увы, видимо, Канда и его старший брат просто физически не могут находиться рядом друг с другом. А слушать всё время их ссоры и постоянно предотвращать кровопролитие у него нет никакого желания.
Он выкинул блюдце вместе с окурками в мусорное ведро, надеясь, что запах табачного дыма выветрится до прихода Канды, как и запах подгоревшей курицы. Готовить, он, оказывается, совершенно разучился.
Но чем же ему накормить своего мальчика? В конце концов Тики решил, не долго мучаясь, сделать ещё бутерброды. А ведь в первое время, ещё когда Канда жил у него после пожара, то страшно ворчал по поводу отсутствия японской кухни. А потом, ничего, привык, теперь вообще ест всё, что ему дают… Что сам готовит. Надо, определённо надо вырваться в город, и найти там какой-нибудь ресторан или кафе с японской кухней. Немного порадовать Канду.
Когда скрипнула входная дверь, он удивился. Канда уже сделал всё? Но нет, это не его лёгкие шаги, это…
- Шерил! Какого чёрта ты вернулся? Я же сказал тебе!..
Камелот поморщился и махнул рукой.
- Тики, не надо так громко, у меня и так голова болит от этого солнца. Хватит возмущаться, у меня к тебе серьёзный разговор.
- Какие разговоры, мы уже всё решили! И напоминаю тебе, что сюда в любой момент может зайти Канда…
- Разговор будет серьёзный, но короткий, - мрачно сказал Шерил и по-хозяйски уселся в кресло, закинув ногу за ногу.
Тики удивлённо смотрел на брата. Что за?..
А Шерил одним глотком осушил чашку с его кофе, вызвав у Тики протестующий вскрик, потом достал сигарету и поджёг её.
- Я тебе говорил уже тысячу раз!.. Твою мать, Шерил, иди на улицу и там…
- Смотри, - оборвал его брат, подняв вверх указательный палец. Он затянулся, и, словно дым проник под его кожу, она постепенно приобрела серый оттенок. И знакомо раскрылись чёрными крестами стигматы на невысоком лбу Желания Ноя, потемнели ногти держащей сигарету руки.
- Ты тоже так можешь, - улыбнулся он шокированному брату. – Ной в тебе не умер, его нужно только позвать.
- Я… - Тики сглотнул. – Но как?.. И я?..
- И ты, - Шерил ласково кивнул. – Позови его, он не мог уйти навсегда. Ты же скучаешь по своей Тёмной стороне, правда?
Тики замер, потом решительно тряхнул головой.
- Нет. К чёрту. Мне это не нужно. С меня хватило, правда. Сейчас мне с головой хватает Светлой половины, и возвращаться к прошлому нет никакого желания. Да и что ты собираешься делать? Даже если бы нас было двое, Орден легко…
- Роад жива, - легко обронил Шерил.
- Что?! Не может быть… - на губах Тики появилась недоверчивая улыбка. – Нет, я же сам…
- Семья Ноя бессмертна, как говорил Скин Борик, мир его праху, - ответствовал старший брат.
- Постой, а как остальные? Если ты мне скажешь, что они тоже живы, тогда я сам застрелюсь!
Камелот тихо засмеялся.
- Нет, на данный момент нас трое. Если не считать этого экзорциста, Уолкера, в котором так и не проснулся пока 14-й. Я не собирался его убивать поначалу, но теперь придётся, видимо. Твой Канда очень мне помог, рассказав, кто же покалечил мою девочку, а то я не смог добиться ответа от неё.
- Канда помог… - растерянно повторил Тики. – Подожди… Он бы не стал тебе говорить, сам бы не стал… Что ты сделал с ним? – спросил он, холодея от неожиданной и страшной догадки.
- Ничего, - пожал плечами Шерил. – Ничего такого, о чём бы стоило беспокоиться.
@темы:
Ди грей-мэн,
Зарисовки,
Фики,
Подарки
-
-
26.07.2010 в 15:34-
-
26.07.2010 в 15:36-
-
26.07.2010 в 15:44-
-
26.07.2010 в 15:45-
-
26.07.2010 в 15:52-
-
26.07.2010 в 16:22-
-
26.07.2010 в 16:29-
-
26.07.2010 в 16:47-
-
26.07.2010 в 21:52Но написано супер, Mad Selena, низкий Вам поклон, что радуете продолжением. )
-
-
27.07.2010 в 01:01низкий Вам поклон, что радуете продолжением. )Евгений Базаров, а вам низкий поклон, что радуете автора отзывом. Надеюсь, продолжение вас не испугало, тем более, что до конца осталось совсем чуть-чуть.
И низкий уже от меня поклон Винер-сан, что вытащил это из моего дневника на свет Божий, а то я до сих пор бы стеснялась)))
-
-
25.03.2011 в 22:03Mad Selena
я помню, что и тебе обещала вменяемые отзывы - на следующей неделе у меня халява, я займусь)) и на этот фик комент наверно у тебя напишу)))
и ты все-таки не забывай меня попинывать)))
-
-
25.03.2011 в 22:29-
-
25.03.2011 в 23:54если мне понравится я тупо не смогу не прокомментировать)))