Снейп прищурил один глаз, дернул уголком губ, приподнял бровь так, что Гарри понял – симметричная мимика для слабаков (с)
Есть такой замечательный автор ТиКанды как Mad Selena. И вот тут мы в комментах потрепались и она сделала нам подарок - написала эпилог к "Черно-белому" мыслями Канды)) Сие я скромно утащил, ибо понравилось) Надеюсь, и вам по вкусу придется)))
Кстати, не бечено)))
читать дальше
Чёртов Ной снова разбудил меня под утро. А мне как раз снилось что-то приятное. Из прошлой жизни, когда все мы, экзорцисты, были вместе, когда Орден был Орденом, когда Комуи был жив, когда все мы сражались против... против Ноев... С одним из которых я в данный момент сожительствую... Хм...
Начал он с того, что стал щекотать мою пятку. Не глядя, я брыкнулся.
- Ууу, ты что творишь?! – раздался его вопль. Кажется, я заехал ему в лоб. Чёрт, а так хотелось в глаз.
- Отвали, я хочу спать, - простонал я.
Честное слово, я не верю, что у него не осталось совсем никаких Ноевых способностей. Не может нормальный человек заниматься любовью двадцать четыре часа в сутки. По крайней мере, пытаться ей заняться.
- Чего спать-то? Ты посмотри, какое утро!
- Я и так знаю, какое там утро. Отвали…
- Не вредничай.
И сукин сын начал распускать руки, а именно - лапать меня за ногу.
- Восход просто чудесный. Такое нельзя пропустить.
- Угу, еще бы тебя восход волновал, извращенец.
Конечно, извращенец. Честное слово, если бы не мои регенеративные способности и выносливость, я или умер бы, или к чёртовой матери убил озабоченную сволочь. Пока он меня не заездил до смерти.
- Ну…
Теперь похотливая зверюга опустила руку и стала выводить на моём колене какие-то закорючки. Какого хрена, блин...
Я тяжело вздохнул и с трудом продрал глаза.
- Второй день ты не даешь мне нормально спать, - процедил я. - Хотел бы я знать, что на тебя нашло.
- Ты на меня нашло, - осклабилось животное и поцеловало меня в щёку. - Знаешь, когда ты работаешь в саду, у тебя задирается майка, и видно небольшую полоску кожи…
- И что с того? – ядовито спросил я.
- Это чертовски возбуждает.
- Правда, что ли?
- Ну, да, - он улыбнулся своей сволочной улыбочкой. Типа, всё так и есть.
Господи Боже, я живу с законченным извращенцем. Которого может возбудить даже вид моей кожи.
Я фыркнул и, отвернувшись от него, полностью закутался в одеяло. Давай, попробуй меня теперь облапать.
Но зараза стала что-то делать с моими волосами, которые, видимо, я не успел спрятать под ткань.
- Твою же мать! – прошипел я.
- Что такое? – раздался невинный голос похотливой сволочи.
- Не лезь к моей голове, придурок.
- Почему-у?
- Потому что!
Потому что ты - грязный извращенец, не лезь ко мне, и дай поспать, ради всего святого. Мы и так полночи с тобой любились, хватит, окстись.
- Тебе нравится, - издевательски протянул он, тыкаясь в меня лицом. Господи, да что на него нашло, в самом деле?! Всё, я точно его убью.
Я отбросил одеяло, и Тики отпрянул, увидев моё лицо. Всё, готовься к смерти, скотина.
- Черт бы тебя подрал, Ной! Какого хрена тебе надо?
Но он уже пришёл в себя и с всё той же глумливой улыбочкой спросил меня:
- К чему такие глупые вопросы?
- Я. Хочу. СПАТЬ!!! – отрезал я.
- Ты не имеешь права спать, когда я бодрствую, ты должен ублажать и развлекать меня.
Всё, зараза, ты подписал себе смертный приговор. Сейчас развлеку. И ублажу. В последний раз.
Я кинулся на него, швырнул на пол, оседлал и стал душить.
Но Тики - он же у нас смелый, он умудрился даже скривиться в подобии улыбки.
- Напомню тебе, что я не твоя собственность, - прошипел я, наклонившись к его смазливому смуглому лицу.
- Возможно. Но ты добровольно живешь со мной, добровольно готовишь мне, стираешь, и уж точно добровольно кувыркаешься со мной. Из этого я делаю вывод, что ты полностью мой.
Вот ублюдок! Готовлю я, потому что твою стряпню в рот не возьмёшь даже под дулом пистолета. Ибо от пули умирать не так мучительно, как от неё. А стираю, так как меня бесит, когда по дому раскиданы его грязные носки и нижнее бельё... Впрочем, своё исподнее он стирает сам, уж на это меня не хватает.
Стоп. Вот этот вот... Он считает меня кем-то вроде домработницы? Приехали, блин. Сейчас кто-то огребёт по полной.
- Рувелье тоже считал, что я принадлежу ему. Помнишь, что с ним случилось? - услужливо напомнил я и сильнее сдавил его горло.
Всё, сейчас я придушу сволочь и смогу поспать, сколько захочу. Можно задушить не до конца, конечно, а так, чтобы он хотя бы часик повалялся. А потом ещё часа три боялся даже подходить ко мне.
Но хитрая зараза знала, чем меня можно победить. Ослабить боевой дух, так сказать. Он положил руку на моё колено, чуть погладил его, потом рука скользнула выше по бедру. Сволочь... Не смей... Дай мне прикончить тебя...
Но было поздно. Я не смогу теперь убить его, не сейчас, когда его рука обещает так много наслаждения.
Тики почувствовал свою власть, приподнялся и уже сам завалил меня на кровать. Ох, надо было душить его сразу, не давая заговорить мне зубы. А теперь – что с ним делать? Ладно… Я позволяю сделать это с собой в последний раз… Но только в последний… Как обычно…
Он наклонился и стал целовать меня. Обычно я не люблю целоваться. Не любил. Но этот сукин сын целуется каким-то непостижимым образом, он что-то такое выделывает губами и языком, что я не могу отказать ему. Да и зачем отказываться от удовольствия? «Ты же просто создан для любви!» - сказал он мне после нашего первого раза, когда оба мы, измочаленные, донельзя уставшие, недавно сбежавшие из Ордена, лежали под дождём на траве. Я был потрясён тогда. Как-то так получилось в моей жизни, что секс в ней отсутствовал как таковой. Когда думаешь лишь о выживании, на это не то что не остаётся времени, даже мысли о подобном кажутся… кощунством, что ли. Но гормоны и желания-то никуда не денешь? Однако даже на миссии, когда в пригородном кафе на тебя бросают красноречивые взгляды размалёванные проститутки, и ты, внутренне содрогаясь, согласен даже на такое… Поблизости всегда дежурила матушка-наседка по имени Фрой Тидолл. Не дай Бог, старый маразматик узнал бы, что его «сыночек» снял куртизанку. У него случился бы инфаркт. И я жалел генерала.
И лишь в этот раз, с Ноем, бывшим врагом, на совести которого было едва ли не больше убийств, чем у меня, С Ноем, убившим Дейсю, Йегара и многих других… Но это же была война, верно? Не станете же вы судить солдата, убивавшего неприятелей? А теперь у нас с ним было… Эм, перемирие, так сказать…
И лишь тогда, дождливой ночью, я понял вдруг, что до сего момента в жизни моей отсутствовало нечто очень важное. И удивительно, как я мог раньше жить без этого. А Тики – что, он сначала посмеивался над моей неопытностью и неумелой страстью, а потом и его пробрало. И вот результат – у озабоченного Ноя окончательно съехала крыша на почве секса. Теперь он лез ко мне при любой возможности, занимался этим со мной на любой вертикальной и горизонтальной поверхности, в любое время дня и ночи, не обращая внимания на то, чем я был занят в данный момент. И даже то, что ему не раз попадало за это, никак не охлаждало его пыл.
Но я отвлёкся, а похотливый ублюдок уже приподнял мои бёдра, сам устроился поудобнее и стал входить в меня.
Чем хороша моя регенерация – заживает всё, все следы от тех его грязных штучек, что он со мной проделывал. Чем она плоха – каждый раз с ним как первый. А Тики на сей раз совершенно не озаботился подготовкой, а сразу же стал входить в меня. Причём во всю длину, не сдерживаясь.
- Вот…сволочь, - прошептал я.
- Тоже мне, открыл Америку.
Не то, чтобы это мне не нравилось. Ощущение было болезненным. Но я любил эту боль. Никогда не думал, что буду получать удовольствие от подобного. От ощущения, что я полностью в его власти. Что в постели он может делать со мной всё, что угодно, и я никак не смогу ему противостоять. Просто не могу, и всё.
Как не смог сейчас сдержать стон.
- Я тебя обязательно потом убью…
- Да, но давай потом… - прошептал он и задвигался быстрее, не забывая, впрочем, и мне доставлять удовольствие. Поглаживать мой член, чуть касаясь головки, проводя пальцем по всей длине. Изгибаясь, целовать меня в губы и шею.
Именно так, томительно долго, издевательски мучительно он любит заниматься оральным сексом. Доводя меня до оргазма практически час или полтора. Но попробуй только возмутись – и он сделает что-то такое, что не до слов будет, а лежи себе, выгибайся под его руками и языком, не в силах не то, что сказать – даже подумать что-то более-менее внятное. На то он и Удовольствие Ноя, верно?
И это – единственный случай, когда я не возражаю против подобного способа моего пробуждения. Мог бы и в этот раз им воспользоваться, между прочим…
…Но вот я уже на грани полного сумасшествия, когда хочется даже оттолкнуть его, потому что подобное удовольствие – оно уже сродни сильной боли, его почти невозможно терпеть… Но вместо этого я лишь сильнее вцепился в него, понимая, что если он остановится – я просто умру.
Плохо помню, чем всё закончилось. Я кричал, царапал его спину, с силой обхватывал его ногами, притягивая к себе, словно боясь, что он может прекратить, может оставить меня. И оргазм, похожий на безумие, полностью истощившее меня блаженство.
…А он кончил через минуту после меня. Вот это я не люблю – когда ты уже получил удовольствие, и тебе хочется расслабиться и отдохнуть, а тебя продолжают турзучить.
Но я был так измучен и опустошён, что даже сопротивляться сил не было. И после того, как он вышел из меня, я почти сразу провалился в сон.
Краем угасающего сознания я успел почувствовать, как он накрыл меня одеялом. И даже подумал напоследок, что, пожалуй, я ни с кем бы не смог жить вот так, как с этим Ноем. Похотливым сибаритом, который ни хрена не делает, а только прохлаждается круглыми сутками. И пристаёт ко мне, разумеется. И ничего, что постоянно в ссорах, и пусть вот в таком безумном ритме полусна-полуяви, когда не знаешь, чего тебе ждать в будущем от него. Да и вообще от этой жизни. Интересно, а что по этому поводу думает сам Тики?
Хрен с ним, мне страшно хочется спать…
И самая последняя мысль: кажется, мы с ним нашли друг друга.
Кстати, не бечено)))
читать дальше
Чёртов Ной снова разбудил меня под утро. А мне как раз снилось что-то приятное. Из прошлой жизни, когда все мы, экзорцисты, были вместе, когда Орден был Орденом, когда Комуи был жив, когда все мы сражались против... против Ноев... С одним из которых я в данный момент сожительствую... Хм...
Начал он с того, что стал щекотать мою пятку. Не глядя, я брыкнулся.
- Ууу, ты что творишь?! – раздался его вопль. Кажется, я заехал ему в лоб. Чёрт, а так хотелось в глаз.
- Отвали, я хочу спать, - простонал я.
Честное слово, я не верю, что у него не осталось совсем никаких Ноевых способностей. Не может нормальный человек заниматься любовью двадцать четыре часа в сутки. По крайней мере, пытаться ей заняться.
- Чего спать-то? Ты посмотри, какое утро!
- Я и так знаю, какое там утро. Отвали…
- Не вредничай.
И сукин сын начал распускать руки, а именно - лапать меня за ногу.
- Восход просто чудесный. Такое нельзя пропустить.
- Угу, еще бы тебя восход волновал, извращенец.
Конечно, извращенец. Честное слово, если бы не мои регенеративные способности и выносливость, я или умер бы, или к чёртовой матери убил озабоченную сволочь. Пока он меня не заездил до смерти.
- Ну…
Теперь похотливая зверюга опустила руку и стала выводить на моём колене какие-то закорючки. Какого хрена, блин...
Я тяжело вздохнул и с трудом продрал глаза.
- Второй день ты не даешь мне нормально спать, - процедил я. - Хотел бы я знать, что на тебя нашло.
- Ты на меня нашло, - осклабилось животное и поцеловало меня в щёку. - Знаешь, когда ты работаешь в саду, у тебя задирается майка, и видно небольшую полоску кожи…
- И что с того? – ядовито спросил я.
- Это чертовски возбуждает.
- Правда, что ли?
- Ну, да, - он улыбнулся своей сволочной улыбочкой. Типа, всё так и есть.
Господи Боже, я живу с законченным извращенцем. Которого может возбудить даже вид моей кожи.
Я фыркнул и, отвернувшись от него, полностью закутался в одеяло. Давай, попробуй меня теперь облапать.
Но зараза стала что-то делать с моими волосами, которые, видимо, я не успел спрятать под ткань.
- Твою же мать! – прошипел я.
- Что такое? – раздался невинный голос похотливой сволочи.
- Не лезь к моей голове, придурок.
- Почему-у?
- Потому что!
Потому что ты - грязный извращенец, не лезь ко мне, и дай поспать, ради всего святого. Мы и так полночи с тобой любились, хватит, окстись.
- Тебе нравится, - издевательски протянул он, тыкаясь в меня лицом. Господи, да что на него нашло, в самом деле?! Всё, я точно его убью.
Я отбросил одеяло, и Тики отпрянул, увидев моё лицо. Всё, готовься к смерти, скотина.
- Черт бы тебя подрал, Ной! Какого хрена тебе надо?
Но он уже пришёл в себя и с всё той же глумливой улыбочкой спросил меня:
- К чему такие глупые вопросы?
- Я. Хочу. СПАТЬ!!! – отрезал я.
- Ты не имеешь права спать, когда я бодрствую, ты должен ублажать и развлекать меня.
Всё, зараза, ты подписал себе смертный приговор. Сейчас развлеку. И ублажу. В последний раз.
Я кинулся на него, швырнул на пол, оседлал и стал душить.
Но Тики - он же у нас смелый, он умудрился даже скривиться в подобии улыбки.
- Напомню тебе, что я не твоя собственность, - прошипел я, наклонившись к его смазливому смуглому лицу.
- Возможно. Но ты добровольно живешь со мной, добровольно готовишь мне, стираешь, и уж точно добровольно кувыркаешься со мной. Из этого я делаю вывод, что ты полностью мой.
Вот ублюдок! Готовлю я, потому что твою стряпню в рот не возьмёшь даже под дулом пистолета. Ибо от пули умирать не так мучительно, как от неё. А стираю, так как меня бесит, когда по дому раскиданы его грязные носки и нижнее бельё... Впрочем, своё исподнее он стирает сам, уж на это меня не хватает.
Стоп. Вот этот вот... Он считает меня кем-то вроде домработницы? Приехали, блин. Сейчас кто-то огребёт по полной.
- Рувелье тоже считал, что я принадлежу ему. Помнишь, что с ним случилось? - услужливо напомнил я и сильнее сдавил его горло.
Всё, сейчас я придушу сволочь и смогу поспать, сколько захочу. Можно задушить не до конца, конечно, а так, чтобы он хотя бы часик повалялся. А потом ещё часа три боялся даже подходить ко мне.
Но хитрая зараза знала, чем меня можно победить. Ослабить боевой дух, так сказать. Он положил руку на моё колено, чуть погладил его, потом рука скользнула выше по бедру. Сволочь... Не смей... Дай мне прикончить тебя...
Но было поздно. Я не смогу теперь убить его, не сейчас, когда его рука обещает так много наслаждения.
Тики почувствовал свою власть, приподнялся и уже сам завалил меня на кровать. Ох, надо было душить его сразу, не давая заговорить мне зубы. А теперь – что с ним делать? Ладно… Я позволяю сделать это с собой в последний раз… Но только в последний… Как обычно…
Он наклонился и стал целовать меня. Обычно я не люблю целоваться. Не любил. Но этот сукин сын целуется каким-то непостижимым образом, он что-то такое выделывает губами и языком, что я не могу отказать ему. Да и зачем отказываться от удовольствия? «Ты же просто создан для любви!» - сказал он мне после нашего первого раза, когда оба мы, измочаленные, донельзя уставшие, недавно сбежавшие из Ордена, лежали под дождём на траве. Я был потрясён тогда. Как-то так получилось в моей жизни, что секс в ней отсутствовал как таковой. Когда думаешь лишь о выживании, на это не то что не остаётся времени, даже мысли о подобном кажутся… кощунством, что ли. Но гормоны и желания-то никуда не денешь? Однако даже на миссии, когда в пригородном кафе на тебя бросают красноречивые взгляды размалёванные проститутки, и ты, внутренне содрогаясь, согласен даже на такое… Поблизости всегда дежурила матушка-наседка по имени Фрой Тидолл. Не дай Бог, старый маразматик узнал бы, что его «сыночек» снял куртизанку. У него случился бы инфаркт. И я жалел генерала.
И лишь в этот раз, с Ноем, бывшим врагом, на совести которого было едва ли не больше убийств, чем у меня, С Ноем, убившим Дейсю, Йегара и многих других… Но это же была война, верно? Не станете же вы судить солдата, убивавшего неприятелей? А теперь у нас с ним было… Эм, перемирие, так сказать…
И лишь тогда, дождливой ночью, я понял вдруг, что до сего момента в жизни моей отсутствовало нечто очень важное. И удивительно, как я мог раньше жить без этого. А Тики – что, он сначала посмеивался над моей неопытностью и неумелой страстью, а потом и его пробрало. И вот результат – у озабоченного Ноя окончательно съехала крыша на почве секса. Теперь он лез ко мне при любой возможности, занимался этим со мной на любой вертикальной и горизонтальной поверхности, в любое время дня и ночи, не обращая внимания на то, чем я был занят в данный момент. И даже то, что ему не раз попадало за это, никак не охлаждало его пыл.
Но я отвлёкся, а похотливый ублюдок уже приподнял мои бёдра, сам устроился поудобнее и стал входить в меня.
Чем хороша моя регенерация – заживает всё, все следы от тех его грязных штучек, что он со мной проделывал. Чем она плоха – каждый раз с ним как первый. А Тики на сей раз совершенно не озаботился подготовкой, а сразу же стал входить в меня. Причём во всю длину, не сдерживаясь.
- Вот…сволочь, - прошептал я.
- Тоже мне, открыл Америку.
Не то, чтобы это мне не нравилось. Ощущение было болезненным. Но я любил эту боль. Никогда не думал, что буду получать удовольствие от подобного. От ощущения, что я полностью в его власти. Что в постели он может делать со мной всё, что угодно, и я никак не смогу ему противостоять. Просто не могу, и всё.
Как не смог сейчас сдержать стон.
- Я тебя обязательно потом убью…
- Да, но давай потом… - прошептал он и задвигался быстрее, не забывая, впрочем, и мне доставлять удовольствие. Поглаживать мой член, чуть касаясь головки, проводя пальцем по всей длине. Изгибаясь, целовать меня в губы и шею.
Именно так, томительно долго, издевательски мучительно он любит заниматься оральным сексом. Доводя меня до оргазма практически час или полтора. Но попробуй только возмутись – и он сделает что-то такое, что не до слов будет, а лежи себе, выгибайся под его руками и языком, не в силах не то, что сказать – даже подумать что-то более-менее внятное. На то он и Удовольствие Ноя, верно?
И это – единственный случай, когда я не возражаю против подобного способа моего пробуждения. Мог бы и в этот раз им воспользоваться, между прочим…
…Но вот я уже на грани полного сумасшествия, когда хочется даже оттолкнуть его, потому что подобное удовольствие – оно уже сродни сильной боли, его почти невозможно терпеть… Но вместо этого я лишь сильнее вцепился в него, понимая, что если он остановится – я просто умру.
Плохо помню, чем всё закончилось. Я кричал, царапал его спину, с силой обхватывал его ногами, притягивая к себе, словно боясь, что он может прекратить, может оставить меня. И оргазм, похожий на безумие, полностью истощившее меня блаженство.
…А он кончил через минуту после меня. Вот это я не люблю – когда ты уже получил удовольствие, и тебе хочется расслабиться и отдохнуть, а тебя продолжают турзучить.
Но я был так измучен и опустошён, что даже сопротивляться сил не было. И после того, как он вышел из меня, я почти сразу провалился в сон.
Краем угасающего сознания я успел почувствовать, как он накрыл меня одеялом. И даже подумал напоследок, что, пожалуй, я ни с кем бы не смог жить вот так, как с этим Ноем. Похотливым сибаритом, который ни хрена не делает, а только прохлаждается круглыми сутками. И пристаёт ко мне, разумеется. И ничего, что постоянно в ссорах, и пусть вот в таком безумном ритме полусна-полуяви, когда не знаешь, чего тебе ждать в будущем от него. Да и вообще от этой жизни. Интересно, а что по этому поводу думает сам Тики?
Хрен с ним, мне страшно хочется спать…
И самая последняя мысль: кажется, мы с ним нашли друг друга.
@темы: Ди грей-мэн, Фики, Подарки
Винер-сан , а давай я всё же их исправлю у себя, а ты потом скопируешь новый варинат, ладно? я не убиваюсь, мне просто стыдно
Ух, ты, это у тебя не Кира на аватарке?
Ной нашёл, к чему можно придраться!!!
Аффтор))
Написано очень горячо, спасибо.