О чем молчит лисенок?

[ojrwin]

Небольшая отсылка к братьям Ноям))  Зверь Втапкисрун утверждает, что Ежик тоже наш брат и потому его писанина обязана здесь быть, и это вдохновляет)
Приятного прочтения)))



Эммм..примерно так выглядит моя склерозная книга с писаниной, муахахааа =))
Нуу, я тут кое-что начала опять (скорее всего оно будет дописано..даже возможно..ыыы) =))
Это история о двух мальчиках...эээ...это история о Фоксе, который решил никогда больше не разговаривать и о Марке, который с этим категорически не согласен!

Фокс

Фокс.
За последние десять лет Фокс не проронил и слова. «Ребенок немой», «Он не умеет разговаривать» говорили о нем в школе. Но мальчик справлялся с программой, и его оставили в покое. На очередной возглас «Немой?» Фокс только поднимал на говорящего равнодушные серы глаза.
Когда Марк исчез из его жизни, Фокс запер свой голос, чтобы никогда бурный нежный поток его слов не ласкал ничьи уши. Марк ушел. Фокс не плакал, он лишь насмешливо смотрел на жалеющих его людей. И тогда он стал «немым». Казалось, ему жилось тяжело. В школе то и дело поднимали вопрос о его переводе в специальную школу. Но те, кто помнил его нежный голосок, упрямо твердили – пускай остается и верили, что Фокс вновь заговорит.
Марк был предателем. Так думал о нем Фокс. Он оставил его. И Фокс похоронил с ним свой голос.
Когда Марк вернулся, впервые за много лет Фокс улыбнулся, но тут же закусил губу. Он не станет улыбаться ему. Только не ему. Марк был таким взрослым. Их разница в семь лет, впрочем, не бросалась в глаза. Ему было только двадцать четыре, а Фоксу семнадцать. Марк улыбался Фоксу, как тогда, десять лет назад. Его улыбка обнимала и укутывала теплом. Но Фокс молчал.
Фокс лишь на мгновение прижался к Марку, вспоминая его тепло и осторожно касаясь волос, все таких же шелковистых, как раньше.
Когда Фокс узнал, зачем явился Марк, он не сразу поверил услышанному. Он приехал за ним, чтобы забрать его повзрослевшего из стен дома, в котором они провели детство, не зная родительской любви.
Марк и Фокс всегда были вместе. Маленький Фокс ходил за Марком по пятам. Его смышленая мордашка всегда была обращена к Марку. Серые глазенки смотрели доверчиво и преданно. Его тонкий голосок звенел в пустых коридорах, где мальчишки прятались от всеобщей суеты.
Марк был снисходительно нежен к Фоксу.
Все ощущали эту тесную связь, между мальчишками, воспринимая их как братьев, хотя это не было истиной.
Фокс тоненький и хрупкий с крохотным хвостиком нежно-рыжих волос и пушистыми ресничками походил на беззащитного лисенка…пока не взглянешь в его умные серые глаза.
Марк тоже худенький, но в нем с детства ощущалась большая сила, даже мощь. Он пользовался всеобщим уважением в доме, и был безоглядно предан Фоксу.
И вот, все это время, Марк – его личный предатель – учился и развивался, работал, чтобы достичь своей цели, в которую он Фокса посвятить не удосужился. А Марк всего-то хотел найти работу и получить жилье, благо лучшим воспитанникам детского дома оно полагалось. Он и дальше хотел заботиться о своем лисенке, хотел обеспечить ему существование вне стен детского дома.
К тому времени Фокс окончил школу. Посредственно. И не потому, что был не способным учеником, а оттого, что ему было скучно. Оно не любил гулять, не заглядывался на девчонок, в то время как его одноклассники напропалую прыгали из койки в койку, он не ходил в кино и полностью игнорировал телевизор, считая его бесполезной деталью интерьера. У него не было определенной цели в жизни. Он даже не решил, куда ему пойти учиться. Единственное, что влекло его - это – книги и возможность погрузиться в новый мир, прожить тысячу жизней и отключиться от скучной реальности. Фокс был завсегдатаем городской библиотеки. И за семнадцать лет своей жизни, вернее будет сказать за десять лет, он прочел вдоль и поперек весь ее фонд. Одержав победу в каком-то литературном конкурсе, в котором принял участие исключительно ради приза, Фокс стал счастливым обладателем электронной книги. И теперь его не пугала возможность остаться без увлекательной истории. Но время он по-прежнему проводил в стенах библиотеки, находя это место уютным и умиротворяющим.
Но размеренный ритм жизни Фокса был нарушен. Нет, не экзаменами, а вопросом или даже точнее фактом, перед которым его поставил директор детского дома.
- Ты уже взрослый и не можешь и дальше оставаться в этих стенах. У тебя нет особых достижений, так что, к сожалению, жильем мы тебя обеспечить не можем. Тебе нужно выбрать учебное заведение, где тебя предоставят комнату в общежитии. Тебе, как воспитаннику нашего детского дома будет предоставлен ряд привилегий…
Директор перечислил их все, все до единой, но Фокс не слушал. За десять лет проведенных в полном молчании и одиночестве, он научился отключаться от потока ненужной для него информации. А то, что знать о привилегиях, которые полагаются детдомовскому ребенку, ему необходимо, он был не согласен.

Марк

Марк.
Марк был одаренным мальчиком, во всех смыслах этого слова. Умный, добрый, дружелюбный, способный, упорный, решительный, смелый.
Все от мала до велика в стенах детского дома любили его.
К четырнадцати годам он полностью освоил школьный курс и принял серьезное и ответственное решение. Он сдаст экзамены, получит аттестат и пойдет учиться дальше. А как иначе он сможет прокормить своего лисенка? Марк прекрасно понимал, что если кто-то из них двоих и способен получить жилье от детского дома, то это он. И он намеревался этого добиться.
Его пугало предстоящее объяснение с Фоксом. Он боялся, что мальчик не поймет его желания. Ведь они были еще детьми по сути…хоть и взрослыми не по годам.
Но судьба распорядилась иначе. Накануне выпускных экзаменов Фокс угодил в больницу с тяжелейшим воспалением легких. Марк не находил себе места от беспокойства. Он сдавал экзамены, и раз за разом приходил к больнице и получал отказ в посещении.
Сдав на отлично все до единого экзамены, Марк подал документы не куда-нибудь, а в лучший институт Дублина, расположенный за сотню верст от их родного города. Он без видимых усилий сдал несколько дополнительных вступительных экзаменов и был официально зачислен.
Фокс поправлялся медленно, его организм очень ослаб. Марку запретили приходить к больнице…до самого своего отъезда.
Марк даже думать боялся о том, что чувствовал его лисенок. Но надеялся, что та глупая детская клятва не позволит разрушить их отношения. А они поклялись, во чтобы-то ни стало не терять друг друга. В знак скрепления клятвы, мальчишки набили себе на шеях татуировки с именами друг друга, у самого основания шеи буковки прятались в волосах. За это они отхватили по полной программе, но были крайне довольны собой.
Ритм студенческой жизни целиком и полностью захватил Марка. Он учился. Он рос, он завоевывал себе место под солнцем. И к двадцати четырем годам он был самодостаточным молодым человеком со сложившейся карьерой, комфортным жильем, простенькой, но очень удобной и экологичной машиной и полным отсутствием личной жизни. Он принципиально игнорировал и девушек и парней, клеящихся к нему. Полностью осознавая свою внешнюю привлекательность и выгодное положение, Марк продолжал думать лишь об одном. Его лисенок…ждет ли он?
В тот день, на который Марк наметил визит в детский дом, он собирался с особым тщанием. Старательно причесав и привычно уложив густые темно-русые волосы, пригладив бороду и подравняв усики, которые он отрастил исключительно в политических целях. С ними он выглядел куда солиднее и представительнее. Всматриваясь в красное пятнышко на кончике носа, Марк сперва в панике подумал «Неужели прыщик вскочил?!», а потом рассмеялся, вспомнив, как шутили девочки в детском доме, говоря, что если на кончике носа выскакивает прыщик, значит, в тебя кто-то влюбился.
Отмахнувшись от воспоминаний, Марк надел деловой костюм, передумал и снял его, снова надел и снова снял. В итоге он остановил выбор на белом пуловере в узкую синюю полоску, укороченных зеленых брюках-чинос, обул бежевые мокасины и вышел из дома.
Облегчение, с которым директор выслушал его просьбу об опекунстве над Фоксом, сквозило и в его взгляде и в рукопожатии. Фокса в детском доме тоже любили, хоть он и не произнес и слова в последние десять лет. Это как раз и обеспокоило Марка больше всего, но он отмахнулся от тревог, решив, что с ним-то лисенок точно заговорит.
Его ждало разочарование. Одна мимолетная улыбка и короткое объятье. Вот что он получил. Его лисенок стоял перед ним задумчивый и несколько отстраненный. Он мало изменился с тех пор. Подрос, но был по-прежнему худощав, но скорее хрупкий, чем тощий. Тоненький рыженький хвостик на голове все тот же. А мелкая россыпь веснушек с носа и щек пропала. Сразу видно, не бывает на солнце.
Директор пустился в пространные излияния по поводу его - Марка -благородного поступка и о том, как ему – Фокусу - несказанно повезло. А парни продолжали смотреть друг другу в глаза – выразительные серые и ярко-зеленые. Когда он, наконец, закончил свои речи, стало очевидно, что Фокс не скажет и слова, хотя он и не возражает против переезда. И кажется ему все равно, где он станет жить, в его Марка квартире или же в захудалом общежитии какого-нибудь учебного заведения, в которое нужно еще поступить, а для начал желательно выбрать.
Марк тревожно, но с облегчением вздохнул, когда захлопнул за Фоксом дверцу машины и забросил в багажник сумку с его скромным имуществом.
Это был новый шаг, который они сделали вместе.