Любовь как эфемерное чувство, глава 4.

[ojrwin]

Название: Любовь как эфемерное чувство
Глава: 4
Автор:  Винер-сан
Бета:  fimiaren
Пейринг: Шульдих/Ран
Жанр: Romance, Angst
Рейтинг: R
Размер: макси
Статус: в процессе
Дисклеймер: Не мое, но я бы не отказался)
Размещение: запрещено
Предупреждения: AU, ООС, бред… что там еще в обычном списке?)) Судорожная попытка Ноев написать большой фик по Вайсс…
Предупреждение для главы: хотелось бы написать концовку не настолько ненормальную) Но это только мое мнение)
Гл 1 - pay.diary.ru/~ojrwin/p107188538.htm
Гл 2, 3 - pay.diary.ru/~ojrwin/p147140195.htm

- Фудзимия, страусиная политика тебе не поможет. Будь хорошим мальчиком и открой дверь.
Я раздраженно зашипел сквозь сжатые зубы и от души приложился затылком о спинку кровати. Боль на секунду отрезвила меня и заставила соображать. Этот.... благодетель чертов...
Я и сам не понимал, что со мной происходит. Почему я позволил этому человеку вмешаться в мою жизнь, навести там свои порядки и расставить все так, как ему хочется? Мы все-таки не в каком-то абстрактном помещении, где нет ни мебели, ни ламп, ни даже обоев. Мы в моем мире, и я устоявшийся человек со своими мыслями, чувствами и воспоминаниями. И я не хочу, не желаю прикасаться своими грязными пальцами к моей невинной сестре.
- Фудзими-ия! Ну, что ты как маленький ребенок! - раздалось по ту сторону двери.
Оставил бы он меня в покое. Мне нужно было подумать, взвесить все и принять решение.
- Некогда думать, Фудзимия! Сестра твоя будет здесь уже через два часа! Лучше подумай над тем, что она почувствует, когда узнает, что ты не хотел ее видеть. Потренируйся перед зеркалом, что ли... А то видок такой, словно тебя обокрали.
Хотелось выйти и дать ему по шее. Но я сомневался, что это бы помогло. Во-первых, Шульдиха не так-то просто перевоспитать. От одного удара в его голове ничего обратно не встанет. А во-вторых, не так-то просто этот удар нанести. Нож, что я бросил в него, вспорол обивку дивана. Телепат успел отскочить. Я не думал причинять ему физический вред. Просто... так получилось. Просто я перестал владеть собой.
Моя сестра... С ней все так сложно. Я даже боюсь в глаза ей взглянуть, чтобы не сгореть со стыда. Я для нее - старший братик Ран, ее гордость и предмет восхищения. Братик Ран мечтал о карьере преподавателя истории: учился, старался, бился за каждую оценку. Братик Ран был сильным и не сгибался под тяжестью неприятностей.
А потом погибли родители, и братик Ран стал убийцей для того, чтобы поддерживать жизнь в хрупком теле своей маленькой сестренки. Ему нужны были огромные деньги, и неоткуда было их получить. Просто... так вышло. Я отбирал жизни у множества людей. И не всегда они были виновны в чем-то. Им не повезло, что они встали у меня на пути. Но как я могу смотреть ей в глаза? Черт возьми, как я могу...
- Фудзимия, ты головой хоть немного думай, - раздалось из-за двери, - ты был молод, тебе дали шанс заработать деньги. И, заметь, ты тратил их не на себя. А то бы точно уже сменил тот идиотский свитер. Ты спасал жизнь сестры. И жизни других людей, которые становились жертвами этих ваших "тварей тьмы". Твоя сестричка бы давно отправилась к праотцам, если бы не ты.
Может быть и так, может быть... Я встал, упираясь ладонью в мягкий матрац на кровати. Голова кружилась. Кажется, сегодня я передвигался слишком много. За окном шел дождь. Я открыл створку и с наслаждением вздохнул. Мне показалось, что где-то внутри я стал чище. Это немного, но вдохновляло.
- Ты знаешь, Фудзимия... Я знаю людей лучше, чем ты... Хотя бы потому, что я часто бываю у них внутри. Они не заслуживают твоих переживаний. Есть только несколько человек, ради которых ты должен сделать все, что угодно. Айя-тян для тебя - это то единственное, ради чего ты живешь. Не будь с ней так жесток, не отвергай ее. Ей без тебя херово, уж я-то знаю...
Я отвернулся от окна. Если он захочет закрыть его, то пускай. Мне все равно. Шульдих сидел прямо напротив выхода, неторопливо посасывая абрикосовый сок. Он был уверен в своей победе. Он точно знал, скотина, что ему за это ничего не будет.
- Ты обещал меня не читать, - холодно бросил я, - И уж изволь свои обещания выполнять.
Шварц развел руками и широко улыбнулся. Знаем-знаем, я думал слишком громко, и он просто не мог этого не услышать.
- Мне нужно помыться и потом сменить повязки. Не уходи далеко.
Кажется, он был крайне доволен результатом.

Я должен был подготовиться. Не знаю как. Просто подготовиться к тому, что откроется дверь и в комнату войдет моя сестра. Черт, я даже не знаю, как она выглядит теперь. Я слишком долго от нее бегал.
Два часа... Зачем они ее позвали так рано, ведь до свадьбы еще несколько дней?! Или она сама не утерпела и решила побыстрее встретиться с братом?
Я вздрагивал. У Шульдиха были холодные руки, в комнате было прохладно... кожа покрылась мурашками. И вообще, рыжий стал вести себя как-то по-другому. Не знаю, в чем это выражалось. Но я кожей чувствовал, что он изменился. Интересно, дело в том, что я швырнул в него нож и тем самым разрушил перемирие в доме? Нет, не думаю. Не слишком уж он впечатлительный, да и отходит быстро. Он просто стал другим. В воздухе повисло что-то совсем для него не характерное. И стало жарко. До сухости во рту, мокрой спины и головокружения.
Шульдих прикасался ко мне куда более внимательно, чем прежде. Его пальцы скорее изучали тело, чем накладывали повязки. Это было довольно неприятно, если учесть то, что я крайне отрицательно относился к людям, проникающим в мое личное пространство. Что с ним происходило? Решил просканировать меня на предмет таинственных внутренних повреждений? Или его чем-то особенным привлекла моя кожа? В любом случае, его внимание было неприятно.
- Зачем ты это делаешь? - спросил я.
- Что? - на меня посмотрели честные-пречестные глаза. Не знай я его лучше, поверил бы.
- Устраиваешь все это... Зачем ты пригласил сюда мою сестру?
Ну, не могу же я спросить его о странном поведении, в самом-то деле...
- Фудзимия, тебе не надоело задавать дурацкие вопросы? Все тебе знать надо, во всем разобраться, - он расстроено вздохнул, глядя на меня усталым взглядом, - Ты как ребенок в пять лет: "Мама, откуда берутся дети? Мама, почему трава зеленая? Мама, почему наш папа курит эти неприятно пахнущие длинные штучки?" Мне показалось, или ты уже вышел из того возраста?
- Мне показалось, или ты не добрый самаритянин? Я скорее в ванне утоплюсь, чем поверю в то, что ты занялся благотворительностью.
- Вай, откуда столько злости? У людей в отношении меня довольно занятные предубеждения. Ты никогда не задумывался о том, что все вокруг обычно не такие, какими ты привык их видеть?
- То есть ты милый парень, мечтающий о маленьких котятах и помогающий старушкам перейти дорогу?
- Иногда, - телепат хихикнул и вскочил на ноги, - Команда Вайсс ведь на самом деле верила в то, что мы есть "твари тьмы". Вы были зажаты в своей ненависти. Вас было так легко использовать и вы даже не замечали, как Персия крутит вами, как он направляет вас куда ему нужно было. Ты же о нас ничего не знаешь, но ты уверен, что мы зло, ведь так?
- Ну... Расскажи мне. Объясни, в чем разница, - я поудобнее устроился на кровати, сложив руки на груди. Я был рад, что Шульдих оставил в покое мое несчастное тело. Пусть думает о чем-нибудь адекватном. Он сел в любимое кресло, вынул из пачки тонкую сигарету и закурил. По комнате поплыл дым.
- Разница в том, что вы, не зная человека, приписываете ему то, что хотите видеть. К примеру, я вовсе не истеричная баба с манией величия. Кроуфорд не стал бы работать с непрофессионалом. А быть истериком в нашем деле значит не понимать ни себя, ни окружающих. Если брать в расчет того же Наги, то он не замкнутый в себе ребенок, который может со страху разорвать на куски. Наги никогда не убивал просто так. Он вообще старался не проливать крови. Он много думал, прежде чем навредить кому-то. Фарфи, царство ему небесное, не был психом. Он просто любил убивать. И мы не вешали его в смирительной рубашке вверх ногами. Фарфи нам бы этого не простил. А мне, знаешь ли, было проще поговорить с ним, чем бояться того, что он может всадить мне нож в спину.
Он замолчал, выжидательно смотря на меня. Он хотел реакции. Я следил глазами за кончиком его сигареты и старался не показывать того, насколько меня удивил его рассказ.
- А Кроуфорд? - спросил я с любопытством.
- А Кроуфорд - реальный мужик с адекватными мозгами. Шварц не были друзьями, но мы были командой. И отлично понимали, что если падет один, то следом помрут и другие. Поэтому мы уважали друг друга и поддерживали каждого из команды. В отличие от вас, Вайсс, мы старались не обращать внимания на прошлое и жили сегодняшним днем. Что бы там не случилось ранее, мы оставались людьми. Так было правильнее.
- Ты пытаешься меня жизни научить?
- О, нет! Совершенно точно, нет, - он поспешил отмахнуться от меня, - Просто вспомни, с чего начинался наш разговор. Я не тот человек, которого ты привык видеть в стане врага. Смирись с этим, Фудзимия Ран.
Как бы меня не раздражала его дурацкая манера поучения, я решил промолчать. Шульдиха невозможно перевоспитать. Это совершенно понятно. Наверное, будь я помоложе, ввязался бы в спор, желая доказать ему свою правоту. Я бы по полочкам разложил все его отрицательные черты, вспомнил бы каждый грех команды Шварц... Но даже думать в подобном русле было как-то невежливо. Рыжий спас мне жизнь. И я должен быть ему за это благодарен.
Когда он затушил сигарету и вышел из моей комнаты, я предпочел лишь откинуться на подушки и прикрыть глаза. Наверное, он все же просто желал мне добра. Без оглядок и объяснений. Пусть он совершал свои поступки самовольно и неуклюже, но я был ему за это, наверное, признателен.
Тем временем приближалась та страшная минута, когда в этот дом должна была войти моя сестра. Меня слегка трясло. Кровь приливала к щекам, и мне казалось, что я заболел какой-нибудь простудой. Даже ноги ломило от нетерпения. Мне было просто страшно. Я любил свою сестру. Но что я буду делать, если она догадалась о том, чем я занимался до недавнего времени? О да, мне не хватит духу все ей объяснить. "Айя, я убивал для того, чтобы спасти тебя... А потом я убивал дальше, потому что ничего не мог делать, кроме как махать катаной. Я просто не сумел выбраться из этого болота, Айя".
За увлекательным процессом самобичевания, как выразился бы Шульдих, я даже умудрился пропустить тот момент, когда во дворе появилось такси. И поднялся на ноги лишь тогда, когда услышал чьи-то голоса. Она так похорошела, моя принцесса. Я улыбнулся, когда увидел ее. Она выросла, и я был горд тем, что у меня такая красивая сестра. Рядом с ней я заметил незнакомого парня и лишь тогда, когда он поднял на меня глаза, понял, что Айю привез Наги Наоэ. Не то, чтобы это как-то чрезмерно удивило или испугало меня. Наги был сдержан и спокоен. И где-то в подсознаниии я понимал, что он бы не причинил ей вреда.
Но вот Шульдих указал ей на мое окно. Малышка лишь взглянула на меня, чуть помедлила, передавая сумку Наоэ, и уже бежала ко мне. Неужели я действительно был убежден в том, что испугаюсь и захочу спрятатся от нее? Но почему тогда я стоял, вцепившись в сестру, словно в этот момент не было ничего важнее и нужнее для меня, чем она?
- Ты такой худой, - прошептала она, сжимая пальцами рукав моей футболки.
- Я и раньше не был толстым...
- Но не настолько же... Кости торчат. Тебя надо откармливать, братик.
Я рассмеялся. Как глупо звучат эти слова для тех, кто не виделся много лет... Целая вечность. И мы говорим о том, какой я худой. Как это странно. Хотелось сказать так много, но я не мог подобрать слов, чтобы выразить свое сожаление.
- Ран..., - она подняла на меня глаза и словно заглянула в саму душу. Мне хотелось отвернуться и сбежать. Но я не мог двинуться.
- Знаешь, Ран... Я давно хотела тебе сказать... Вне зависимости от того, что с тобой происходило... Ты мог поговорить со мной в любой момент, даже не рассказывая всей правды. Хоть я и не знаю, в чем причина, но я - единственный родной человек. У тебя больше нет никого, Ран.
Я нервно сглотнул. Её слова прозвучали для меня как выстрел в голову: «Единственного родного человека ты предал, парень».
- Но лучше уж поздно, чем никогда, верно? - Айя улыбнулась, - я верю, что теперь мы будем общаться, где бы ни жили.
- Что Шульдих тебе сказал про меня? - выдавил я.
- Он был довольно мил. Он очень мне понравился, не смотря на то, что мы разговаривали всего десять минут. Он пытался... быть галантным, хотя я не уверена, что у него получилось.
- И все-таки?
- Он сказал, что ты приехал в эту страну по делам и попал в автокатастрофу. Еще он сказал, что ты стесняешься говорить со мной, потому что делал плохие вещи, чтобы оплатить мое лечение.
- Ох...
- Я не хочу знать, чем ты занимался, пока я лежала в коме. Но, Ран, ты переступил через себя для меня. Я горжусь тем, что ты мой брат. И я горжусь, что, не смотря на все твои тайны о тех нехороших делах, ты не потерял себя. Ты - моя семья, Ран.
Ноги подкосились, и я осел на кровать. Отец учил меня, что мужчина должен быть сильным. Он говорил мне, что ничто не должно выбивать его из колеи. Помню, его лицо всю жизнь хранило одно и то же выражение. Иногда он казался мне камнем, высеченным из скалы. Я так хотел походить на него, но теперь окончательно понял, что никогда не буду таким, как он. Я сидел на краешке кровати, хватая ртом воздух, смаргивая с ресниц капельки слез. Сердце билось как сумасшедшее. Пусть я никогда не буду таким, каким был мой отец. Но мне еще никогда не было так хорошо, еще никогда я не чувствовал себя таким счастливым.
- Фудзимия Айя-сан, - тихо раздалось у порога. Я поднял глаза и увидел улыбающегося Наги Наоэ.
- Я отнес ваши вещи в соседнюю с этой комнату. Я поселился напротив. Если что-то понадобится, обращайтесь.
- Спасибо, Наоэ-сан, - Айя поклонилась, - но вам не нужно было утруждать себя. Я бы сама справилась.
- Мне совсем не сложно, поверьте, - телекинетик улыбнулся чуть шире, - Фудзимия Ран-сан, я рад, что вам уже лучше. Я слышал, авария была довольно неприятной.
- А-аа... Да, - кивнул я.
- Мы с вами не всегда ладили. Но я рад, что вы живы.
- С-спасибо..., - промямлил я. Интересно, только мне ситуация казалась абсурдной? Или у бывших Шварц новая тактика: скажи приятное бывшим Вайсс?
- Нагичи-и! - в дверях возник Шульдих, - Ты поможешь нам украсить дом?
- Мне казалось, я сюда отдыхать приехал? - прохладно осведомился Наоэ.
- Я могу помочь, Шульдих-сан! - мгновенно оживилась Айя.
- О, не-ет! Нет-нет-нет! Милая Айя, у Наги настоящий дар к украшению помещений! - телепат хихикнул и приобнял телекинетика за плечи, - Он способен пролезть в самые труднодоступные места, поверьте мне!
- А ты этим пользуешься, - проворчал Наги.
- Ты же не поставишь Брэдли в нехорошее положение? Согласись, свадьба Кроуфорда должна стать событием века! Так что в душик, потом покушать и за дело!
Наги, кажется, и сам понимал, что выбора у него не было и нет. Тихо вздохнув, он раздраженно посмотрел на Шульдиха.
- Ты мне за это будешь должен, - пробормотал он.
- Конечно, я буду должен тебе отличный праздник! Разработкой сценария которого я как раз и занимаюсь! Меньше ворчи, мелкий!
Он хихикнул, поигрывая маленькой монеткой, зажатой в пальцах. Кажется, он был искренне рад появлению в доме бывшего члена команды Шварц.
- Кстати говоря, Фудзимия Ран-сан, - неожиданно сказал Наги, повернувшись ко мне, - должен предупредить, что вас разыскивают.
- Кто же? - изумленно приподнял брови я.
- Хидака Кен. Насколько я знаю, вы работали с ним в последнее время. Я случайно узнал об этом, но убежден в своей правоте. Если вы не хотите встречаться с ним и с... остальными, то, думаю, вам еще рано покидать этот дом.
- Эти люди... тоже занимались чем-то нехорошим? - спросила Айя растерянно, когда за обоими Шварц закрылась дверь.
- Мне сложно... давать оценку в этих вопросах... просто решать, было ли это плохим или хорошим, - я откинулся на спину. Матрац был мягким, и я позволил организму расслабиться.
- Но Шульдих-сан сказал...
- Айя, у него совсем другой взгляд на те же вещи. Я не знаю... Когда ты взрослеешь, меняешься... То вместе с возрастом приходит осознание того, что не все так просто, как ты думал когда-то. Нет абсолютного зла и абсолютного добра.
- Это только философия, Ран.
- Знаешь, когда я изучал историю, я верил в то, что на любое событие можно взглянуть с нескольких сторон. Будет неправильно сказать: "Правитель страны А - мудак, потому что сделал вот это". Один человек не может быть не прав во всем.
- Есть же серийные убийцы или педофилы... Кто угодно, Ран. Они же зло.
- Есть на всю голову больные, я думаю. Но мне теперь интересно было бы знать, как так получилось, что они стали такими. Когда мне было шестнадцать, я верил в то, что всем можно помочь, если понять причину их поведения. Когда погибли родители, и ты лежала в больнице, я с головой окунулся в грязь. Тогда мне были безразличны причины. Я делил мир только на свет и тьму: для меня не было серости.
Айя устроилась поближе, положив голову мне на живот. Интересно, что она ожидала услышать? Как бурчит мой голодный желудок? Я ухмыльнулся и принялся поглаживать ее по волосам. Помнится, в детстве ей всегда нравилась эта ласка.
- А теперь мне интересно, - тихо продолжил я, - что я умудрился упустить в своей тьме.
- Это было сложно, да? Жить одному, когда не стало никого из нашей семьи?
- Мне казалось, что я лечу в пропасть. Ты не поверишь, но я даже сны перестал видеть. Каждую ночь - тьма. Те остальные, с кем я тогда работал, тоже пережили не самые лучшие времена, и я не мог складывать на них и свои проблемы. Я хотел быть сильным, я хотел направлять и поддерживать. Наверное, это помогло мне не сойти с ума.
- А когда появился Шульдих-сан?
- О, это было давно. Я считал его черной дырой. Теперь понимаю... Не то, что бы я был не прав. Мне сложно переубедить себя. Просто, когда в голове есть определенный образ, а потом он ломается, ты не понимаешь, что все совсем не так. Это сложно.
- Ты просто упрямый как осел, - рассмеялась Айя, приподнявшись на локтях.
- Ничего подобного! - возмутился я.
- Если ты в чем-то изменился, то только не в этом. Как был врединой, так и остался.
- Что это ты такое хочешь мне сказать?
- Например, то, что людям иногда надо доверять!
- Какие-то юношеские идеалы у тебя! Кому ты предлагаешь доверять? Этому рыжему хитрому лису?
- Ага, - просияла моя сестренка.
- Мечтай больше! - упрямо мотнул я головой. - Люди оттого и попадают в неприятности. Ты посмотри на него, он же шалопай!
- Зато какой милый!
- Определенно с тобой надо что-то делать, - ухмыльнулся я. Лечение Айи с помощью щекотки когда-то было моим излюбленным занятием. И я решил вспомнить, как оно было когда-то. Хотя бы потому, что мне это нравилось.

Это был странный день: уже давно я не чувствовал себя так растерянно. Я как-то не привык ощущать себя комфортно в компании трех Шварц и моей сестры. Особенно, если они вместе в ограниченном пространстве. В итоге я долго не мог уснуть, пытаясь отвлечь себя книгой. В сон меня не тянуло, хоть время и перевалило за полночь.
- Ты не спи-ишь?
Я поднял глаза. На меня в упор смотрели синие глаза рыжего телепата.
- Пока нет, - ответил я.
- Отлично! - дверь распахнулась, и он ввалился в комнату с подносом, уставленным парой бутылок и тарелками с едой, - Давай бухнем, Фудзимия!
- Я не пью вообще-то...
- Не желаю этого слушать! Наградил же меня Бог кучкой трезвенников в доме!
- А в честь чего мы пить вдруг будем? - нахмурился я, - Ради самого процесса не особо-то тянет.
- Завтра свадьба. Давай устроим Кроуфорду мальчишник, - телепат задорно хихикнул и устроил поднос на кровати.
- Что-то я его самого тут не вижу..., - осторожно заметил я.
- Ты не поверишь. Но Кроуфорд рабо-отает! Наги давно уже спит: будить его себе дороже. Айю-тян спаивать как-то ниже моего достоинства. Остаешься только ты, Фудзимия!
- В твоем плане есть небольшая такая прореха...
- Это какая? - заинтересовался он.
- Я не пью.
- То есть, вообще?
- Квас и пиво не считаются, - улыбнулся я.
- Квас - это не алкоголь.
- Серьезно? А ты попробуй подержать его дней пять, а потом посмотрим, изменится ли твое мнение.
- Тьфу на тебя, Фудзимия! - он поспешил от меня отмахнуться, - Давай пить уже! Свадьба без мальчишника - это полный отстой. Я бы девочек пригласил, но это будет громко. Да и мне лень. Поэтому вот! Выбирай бутылку!
Обе этикетки были на немецком, поэтому понять что-либо я не смог, так что ткнул в первую попавшуюся. Напиток оказался нежно-коричневого цвета и приятно пах. Мне оставалось надеяться, что он не очень крепкий. А то в голову еще ударит.
- Прости, еды мало. Это последнее, что было в холодильнике.
- Завтра же свадьба, - пробормотал я, подцепив с подноса маленькую мандаринку.
- Мы заказываем в ресторане. Знаешь, я не собираюсь готовить на ораву. Тем более для этих двух богачей. Много чести.
- Они так тебе не нравятся?
- Ну... Какого хрена я вообще должен под них стелиться?
- Они родители Герды, - напомнил я, - Мне казалось, она тебе нравится.
- Я просто уважаю тех людей, которые сами себя делают. И у которых это получается.
Он отвинтил крышку у бутылки и плеснул в бокал.
- Давай выпьем за Наоэ Наги и Фудзимию Айю! - он рассмеялся, - За наших новых гостей, которые несут... спокойствие в этот дом!
Свою порцию виски я проглотил быстро. Кажется, он был совсем не крепкий. Что ж, дольше продержимся.
- Хочу, чтобы это побыстрее закончилось, - пробормотал Шульдих, откинувшись на подушки.
- Он потом уедет, - поспешил напомнить я.
- А, к черту Брэдли. У меня есть путь, и я жажду по нему идти. Когда ты не видишь будущего, то жизнь теряет смысл.
- А ты его нашел?
- Ага, только я не скажу тебе о нем, Фудзимия. А то испугаешься и сбежишь.
- Не думаю, что ты будешь варить котят и поедать младенцев. Наверное, только это могло бы меня испугать.
Он громко расхохотался, отобрал у меня очередную мандаринку и, полностью затолкав ее в рот, весело прищурился.
- Давай музыку, что ли, включим, - он приподнялся на локтях, нащупал на тумбочке пульт от телевизора и нажал на кнопку.
- Если только не сильно громко.
- А, тут неплохая звукоизоляция. Только Наги спит чутко, если не сильно устал. И если вдруг к нам сюда залетит диван, мы будем знать, что разбудили его.
- Весело жить с телекинетиком, - хмыкнул я.
- Это да. С нами со всеми жить весело.
Он схватил яблоко, сжал его пальцами и уставился на фрукт так, словно видел его впервые в жизни. Я поспешил отвернуться. Неприлично было подглядывать за человеком, который в мыслях увлечен чем-то важным. На музыкальном канале истерично дергалась девица. Я даже призадумался, на каком языке она поет и какие препараты принимает, чтобы выглядеть настолько неадекватной.
- Держи!
Я повернул голову. Шульдих протягивал мне еще одну порцию виски, но на этот раз она была чуть больше.
- Ага, спасибо...
- Ты уже думал над тем, что будешь делать с Хидакой? - спросил телепат.
- Я стараюсь вообще о нем не думать.
- Знаешь, я был безумно рад, что нам удалось вырваться из той жизни. Ты с такой же сдохнешь рано или поздно. А мне кажется, что ты заслуживаешь жить долго. Хидака уже не жилец. Он в этом дерьме завяз и даже не думает спасаться.
- Как ты думаешь, на каком языке поет эта девушка? - спросил я с любопытством.
- А разве она поет? Мне казалось, что воет, - он фыркнул, - Выпьем еще?
- За что на этот раз?
- За тебя, за меня, за того рыжего котенка, который сегодня пришел за мной с улицы. Его мыть пришлось, правда, и он мне руки исцарапал. Но это позитивит, верно, Фудзимия?
Мы выпили еще, потом еще. Я и не заметил того момента, когда нужно было остановиться. Крепкие напитки всегда были мне противопоказаны, но отказать Шульдиху я почему-то не смог.
- Эй, с тобой все в порядке? - я почувствовал, как к плечу прикоснулись его пальцы. Этот жест мне был уже знаком и привычен. Странно, теперь Шульдих не казался мне чужим человеком.
- Я просто... хлебнул лишнего, - пробормотал я едва слышно.
- А? Ты чего это? Мы еще и половину бутылки не освоили.
Я качнулся в сторону и впечатался носом в его плечо. Голова кружилась.
- Эй, Фудзимия!
- Перед глазами все плывет...
- У тебя аллергия какая-то или что?
- Просто... Как это... Оно просто действует...
- Ох, и угораздило же меня связаться с тем, кто не умеет пить, - он закатил глаза.
- Я умею! Просто недолго! - возмутился я.
- Умеешь недолго, да-да!
Мне как-то удалось сползти с него на подушку. Хотелось спать. Надо было только завернуться в одеяло. Но оно было подо мной, поэтому для того, чтобы забраться под него, следовало хоть как-то пошевелиться.
- Ты покраснел, - умиленно выдохнул он. Боже, ну что за детский сад? Не видел он, что ли, пьяных японцев?!
- А еще у меня взгляд мутный..., - усмехнулся я, - Надо было тебе поднять Наги и соблазнить выпивкой. Боюсь, что от меня тебе мало проку.
Я заметил, как его глаза расширились. Странно, ведь я вроде ничего такого удивительного не сказал.
- Когда я выпью больше, чем следовало, я становлюсь отвратительно податливым. Из меня можно веревки вить...
- Это же отлично, - хрипло ответил Шульдих.
- Было бы замечательно, если бы не мои одноклассники-извращенцы, которые заставляли меня кукарекать под столом...
Он облизнул губы. Как голодный большой кот, которому хочется молочка. И качнулся в мою сторону, лизнув нижнюю губу. Меня опалило его горячим дыханием, запахом цитрусовых и виски. Он был таким вкусным, когда целовал меня. А мой пьяный разум все пытался вспомнить, когда я в последний раз целовал кого-либо, вылизывая рот с такой безумной жадностью.
Я услышал звук бьющегося стекла. Видимо, мы уронили на пол поднос с едой и стоящие на нем бутылки. Он кусал меня, пытаясь поймать ускользающие губы, я пробовал сказать ему что-то глупое, но он каждый раз затыкал меня поцелуем. Кровать взвизгнула, когда он рывком стянул с меня пижамные штаны, а я лишь подумал о том, что в первый раз готов отдаться мужчине. Мне было все равно, кто он. Этот человек был слишком силен для меня, я не мог подчинить его своей воле. Грубая тварь тьмы? Вы, должно быть, шутите. Так хорошо я себя еще не чувствовал. Если этот человек в душе своей был гадок, то он поглотил меня полностью.
Наверное, я кричал слишком уж громко, раз он пытался заткнуть мне рот. Не помню, я вообще ничего не помню, кроме бурлящего во мне безумия, кроме влажных шлепков и длинных волос, которые я ловил губами. Он имел меня, разложив на кровати, и наслаждался этим. Синие глаза потемнели, и мне казалось, что они только мои. Я хватался за него руками и наслаждался этим знанием. И даже засыпая в его объятьях, я, непривычный к любому виду прикосновений, был счастлив.