Название: Пятое измерение.
Автор:  Винер-сан
Бета:  Мэй_Чен
Рейтинг: R
Пейринг: Тики/Канда, Тики/Алекс
Размер: макси.
Жанр: романс, мистика, драма, ангст, реинкарнация.
Отказ: Все правда на фэндом и персонажей принадлежат автору манги. Оно не наше, но мы бы не отказались. Нам принадлежит лишь Алекс Хэмпстон, любимый и родной)
Аннотация: Говорят, любовь способна преодолеть смерть. Но как долго готов ждать человек, чтобы получить то, что заслужил по праву и то, чего так сильно жаждет его сердце?
Комментарии автора: данный фик есть еще больший ориджинал, чем все предыдущие фики ТиКандовского пейринга.
Статус: в процессе (печатается и попутно пишется 7 глава)
Автор питается комментариями. Чем больше будет комментов, тем быстрее вы получите продолжение. Конечно, вы его и так получите, но я очень ленив и выкладываюсь только по запросам)

Глава 6. "Пятьдесят имен профессора Томпсона".
читать дальше
Мы сидели в моей гостиной по разные стороны дивана. В звенящей тишине. Кажется, у меня даже сердце остановилось и затихло. Алекс молчал, за вечер он ни сказал ни слова. Я кожей чувствовал все его негодование, всю его злобу, и был благодарен за то, что он не выплескивает на меня свои чувства. Хотя я и не был уверен, что мне могло стать ещё хуже.
- Это самое идиотское расставание в моей жизни... из-за враждебного призрака, - заявил он, когда молчание уж слишком затянулось.
- Кому скажешь - не поверят.
- Да, но... Я думал, что сам положу этому конец. Когда испугаюсь, что завязну. На деле все оказалось куда быстрее.
- Я понимаю..., - промямлил я. Нужно было сказать что-нибудь успокаивающее, но мой язык прилип к нёбу.
- Мы даже не успели насладиться моментом этих встреч. Как-то это все... грустно.
- Ты должен понимать, что мы не должны встречаться. И если даже столкнемся где-то, то не подходи ко мне.
- Понимаю, не маленький. Но и ты меня пойми. Запретный плод сладок. Так что это тебе придется от меня убегать.
Я старался не смотреть на него, но, мне казалось, что даже с закрытыми глазами я мог видеть сгорбленную спину и напряженные плечи. Лицо Алекс прятал в ладонях, но я не сомневался в том, что если увижу его сейчас, то запомню эту картину на всю оставшуюся жизнь.
- Извини, кажется, не стоило приглашать профессора на эту выставку.
- А мне не стоило туда приходить, - устало заметил Хэмпстон. - Отныне я обещаю тебе с осторожностью принимать приглашения, перепадающие от профессора.
Он встал на ноги, привычно поправил шарф. Я не мог отпустить его просто так, просто не мог спокойно смотреть, как он уходит от меня к другим людям, в другую жизнь. Это было совершенно выше меня! И пусть объятье - это единственное, что обломится этому кошмарному мертвецу. Я имею право на свою дозу сладкого.
- Я думаю, ты должен кое-то пообещать. - Я обнимал его и не думал куда-либо отпускать. - Ты должен начать новую жизнь. Больше никаких одиноких вечеров. Найди человека, достойного тебя.
- Вокруг ужасно скучные люди, - пробормотал Алекс. - Но я постараюсь.
- Вот и славно! - воодушевленно заявил я, хотя ничего славного в ситуации не было.
Он ушел через минуту, даже не оборачиваясь. И оставил меня одного.

Следующую неделю я беспробудно пил. Я предпочитал не просыпаться и не думать о том, что потерял. Я старался не обращать внимания на озабоченного Эрика, старающегося достучаться до моего убитого алкоголем мозга.
Другую неделю я работал с утра до ночи, не выпуская из рук инструментов. Из-под моей руки друг за другом выходили "Отчаяние", "Одиночество", "Потерянная любовь" и "Желание". Все скульптуры имели искореженные лица, лишь отдалённо напоминающие человеческие. Все эти изделия Эрик складировал в углу и накрывал их плотным, непроницаемым материалом. Видимо, чтобы я лишний раз не напоминал себе о своей же тоске.
- Слушай, а давай их продадим! - заявил он как-то вечером.
- Да кому они нужны?! - я поспешил отмахнуться от глупой идеи.
- Да не скажи! По мне, так они много сильнее бьют по мозгам, чем все твои работы, вместе взятые. Видно, что не дилетант делал.
- Я не собираюсь их продавать, - мысль о том, что я мог бы зарабатывать на Алексе деньги, вызывала у меня тошноту.
- Ради бога, не продавай. Но ты мог бы отдать их на благотворительность.
Я скривился и поспешил закурить. Слово "благотворительность" в последнее время вызывало у меня беспробудную тоску.
- Отдай их "Симфонии" и дело с концом. Уверен, они сумеют правильно распорядится твоими образами.
- Что за "Симфония" такая?
- Так хэмпстоновский фонд. Я думал, ты знаешь...
Имя Алекса подействовало на меня волшебным образом. Я заинтересовался.
- Кстати, тот парень, Дент, приходил к нам как раз из "Симфонии", - заметил Эрик.
- Правда? – удивился я.
- Да. Я думал, ты и это знаешь.
- Алекс мне ничего такого не говорил.
- Он знал твое отношение к такого рода программам. Видимо, он действительно не хотел втягивать в тебя в эту среду.
Я все смотрел на высокие статуи, стоящие в углу. И думал. Интересно, а если я действительно отдам их фонду Алекса, будет ли это означать, что я организую подпитку для Канды? В конце концов, с самим Хэмпстоном я встречаться не собираюсь.
- Свяжись-ка с этим парнем, а я пока еще одну фигуру сделаю, - наконец, решился я.
"Надежда" вышла вдохновленной. Это была светловолосая молодая леди с приятным лицом. В отличие от других фигур, созданных мною за последние дни, на нее просто хотелось смотреть.

Стивен Дэнт явился только под вечер. Я и не сомневался, что мой помощник найдет нужный номер. Эрик всегда сохранял важные контакты.
- Тики Микк - это я. Не обращайте внимания на мой внешний вид, эта неделя была сложной.
Его не особо волновали моя щетина, неумытая физиономия и фартук, уже давно не поддававшийся пятновыводителю. Стивен Дэнт был счастлив, словно ребенок, получивший долгожданную конфету. От его восторженной физиономии меня мутило. Ну что уж поделать, этот подозрительный тип нужен был мне для дела.
- У меня есть несколько работ, которые я хочу пустить на благотворительность, - я сделал широкий жест в сторону "Надежды" и ее мрачных спутников. - Я не знаю, к кому они могут уйти. Я не знаю, кому придет в голову их купить. Единственное, чего я желаю - это то, чтобы реализацией этих депрессивных товарищей занялся фонд Алекса Хэмпстона.
- Я сделаю все, чего вы просите, сэр! - воодушевился Дэнт, - Сейчас я позвоню мистеру Хэмпстону и...
- О, нет, парень! - я поспешил его остановить. - Я не буду встречаться с Алексом, а он не будет встречаться со мной. Я лишь хочу, чтобы он знал о затевающемся безобразии. И еще одно!
- Сэр?
- Никаких больных СПИДом!
- Будет сделано, сэр! - обрадовался Дэнт.
Собственно, на этом наша встреча и закончилась. Воодушевленный Дэнт удалился докладываться начальству, а я решил проветрить мозги. Прогуливаясь по городу, я поймал в витрине свое отражение. Не то чтобы ужаснулся, но приятного в ситуации было мало. На меня смотрел неряшливый, давно небритый мужик в мятой одежде. Мне бы еще бутылку дешевого портвейна в руки, и дело с концом. И я решил, что, вернувшись домой, приведу себя в порядок.
- Он написал тебе письмо, - с каким-то подозрительным удивлением в голосе произнес Эрик, едва я переступил порог мастерской.
- Кто? Дэнт?
- Нет, Хэмпстон, - шепотом заявил мой испуганный помощник, - Я не стал открывать. Вдруг там что-то... Ну, личное.
Кажется, и секунды не прошло, как я был около компьютера и рылся в почтовом ящике.
"Стивен прислал мне фотографии твоих новых работ, - писал Алекс. - Признаю, они меня впечатлили. Спасибо за неожиданность".
"Уверен, что увидев их в живую, ты будешь не менее впечатлен», - быстро написал я в ответ.
Алекс прислал ответ так быстро, словно все это время не отходил от компьютера.
"Я в этом и не сомневаюсь. Кстати, Стивен сказал мне, что ты оброс как обезьяна и со стороны напоминаешь лицо без определенного места жительства. Побойся Бога, побрейся".
Я расхохотался. В своем ехидстве этот человек был совершенно неисправим.
Жизнь, вроде бы, налаживалась. Я привел себя в порядок, начал заказывать в кафе нормальную еду (а не что-нибудь, что первым попадется на глаза) и решил переписываться с Алексом.
Последнее получилось как бы само по себе. Я ежедневно отчитывался о проделанном за день, причём письма выходили у меня на несколько компьютерных листов. Алекс требовал подробностей. Мол, как мне вид за окном, чем занят Эрик или что на мне сейчас одето. Меня так и подмывало рассказать ему о своих чувствах, о том, как я хочу его, как он мне нужен, но каждый раз в последний миг я отдергивал себя. Я не хотел давать Канде даже малейшего шанса на победу.
Все переменилось, когда однажды днем мне позвонила Барбара, жена профессора. Ее звонок настолько удивил меня, что некоторое время я только и мог делать, что глазами хлопать.
- Колин в последнее время ужасно занят, - сказала она. - Но он и я хотели пригласить тебя сегодня на ужин. Обещаю много вкусностей.
- Ээээ... А Алекс будет?
- Нет, его не будет. Алекс по делам в Чикаго. - Кажется, она была удивлена, Так ты придешь?
- А что ему от меня надо?
- Боже, Тики. Он - твой учитель, и что плохого в том, что он хочет поужинать с тобой?
- Ты прекрасно знаешь, что у него есть ко мне вопросы. Так что не юли.
Барбара тяжело вздохнула. Я оказался прав в своих подозрениях.
- Я сказала ему, что ваши с Алексом отношения есть ваше личное дело. Но он хочет знать, Тики.
Пусть мне и не хотелось туда идти, но я был вынужден согласиться. Отказать Бабраре не так уж и легко.
Пожалуй, единственное, чего я не рассказал Хэмпстону в тот вечер про Канду - последние слова экзорциста. Мне не хотелось верить в то, что могло быть враньем. Профессор просто не мог так долго водить Алекса за нос. Уж я-то знал, с какой любовью они говорили друг о друге. Да и то, что профессору сто лет в обед стукнуло, тоже верилось не особо. Но, с другой стороны, все эти истории настолько выходили за грани адекватного, что я теперь готов был поверить во все на свете.
Я приехал к дому профессора в начале седьмого. С неба хлопьями летел снег, даря рождественское настроение. Барбара открыла мне дверь почти сразу, словно ждала моего прибытия у самого порога. Мы с ней были добрыми друзьями еще в университете. А потом она умудрилась как-то выскочить замуж за профессора. И мне отчего-то не казалось зазорным то, что между ними было тридцать с лишним лет разницы. Мне, как и многим другим студентам, было на это глубоко плевать. Профессор молод душой как никто, ему позволено было все!
- Он сидит в столовой и стучит ложкой по столу, - улыбнулась Барбара, попутно целуя меня в щеку.
- Поесть он всегда любил, - хмыкнул я. Жаль, что в этом обществе мне точно будет не по себе. Я уже ощущал нервозность.
- Не трясись так, - Барбара погладила меня по плечу, - Отмажешься чем-нибудь.
- Боюсь, что разговор выйдет долгим и серьезным.
- Уверена, тебе есть, что ему сказать.
- Если бы Алекс бросил меня, я бы смог оправдаться. Но, боюсь, что вышло наоборот.
- Глупый Тики, - она расстроено покачала головой. - Как такое чудо можно бросить?
Ответа на ее вопрос я не знал. Благо мне не пришлось отвечать - из глубин дома послышался голос профессора:
- Тики Микк, хватит стоять на пороге! Заходи уже!
Дом профессора всегда казался мне правильным. Слово "правильный" подходило к этому месту лучше всего. Даже самый придирчивый дизайнер не нашел бы изъянов. Здесь было приятно жить. Да чего уж там, это место просто не хотелось покидать. Если профессор действительно был экзорцистом, то вполне вероятно, что он потратил на этот дом лет сто, не меньше.
Он сидел в столовой. С порога я мог легко разглядеть его заново, стараясь заметить что-то новое, пытаясь дать ему оценку, словно он был все это время моим учителем, словно я не знал его так долго.
На вид ему лет пятьдесят. Хотя мне всегда казалось, что ему пятьдесят. Ровно подстриженные седые волосы и кусочек черной ткани на глазу. Одет аккуратно, в четком английском стиле без всяких примесей. И еще, он прихрамывает, этот факт прочно закрепился в моей голове. Сказал как-то, что его ранило на войне. Только вот на какой войне, профессор?
- Сегодня у нас на ужин потрясающие кулинарные шедевры от Барбары. Ты уже оценил запах, Тики? И зачем мне ходить по ресторанам, когда у меня есть такая жена?!
Профессор любил поесть примерно так же, как любил поесть Алекс. Теперь я не мог не понять, откуда Хэмпстон понабрался страсти к продуктам питания.
Ели мы молча. Профессор рассказывал. Я не особо следил за нитью его мысли, мне просто нравилось слушать и думать о том, что вокруг все совершенно нормально. Боже, как же мне, оказывается, было хорошо без пакостных духов и таинственных загадок прошлого. Мироздание, прошу, пошли мне машину времени!
Рядом вдруг кто-то захныкал, и этот звук отвлек меня от мрачных мыслей.
- Сэм проснулся, - сказала Барбара и быстро вышла из комнаты, прихватив с собой маленький домашний радиопередатчик.
- Сэм приболел в последнее время, - пояснил профессор. - Впрочем, нам с тобой сейчас это даже на руку.
Он хотел поговорить со мной наедине, не втягивая свою жену. Черт, Барбара поддержала бы меня, но как я буду воевать с ним в одиночку?! Да уж, было бы гораздо проще, если бы я ушел домой без этого разговора.
- Послушайте, мы с Алексом взрослые люди, и нам решать...
- Разумеется, - он прервал меня так легко, словно и не заметил направленный в его сторону выпад.
Я собирался с мыслями, и сделать это было крайне сложно. Я смотрел в его глаза, или, по крайней мере, пытался смотреть. Он давил на меня. Я чувствовал себя так, словно на меня сверху свалилось нечто весьма тяжелое. Даже дышать стало трудно. Я нервно расстегнул ворот рубашки. Черт, как же сложно жить, когда у твоего парня такой вот "папочка"!
- Я хочу спросить у вас кое-что, можно? - поинтересовался я. Признаться, чем дольше я думал о сложившейся ситуации, тем сильнее меня интересовал ответ на этот вот вопрос.
- Если хочешь, - отозвался он.
- Вы помните то время, когда я только что поступил в Университет? Я был ребенком обеспеченных родителей, мой брат был известен и популярен, я совершенно ни в чем не нуждался. Но именно я стал объектом вашего внимания. Вы заботились обо мне, любили меня и всячески пытались со мной сблизиться. Почему, профессор?
- Возможно, потому, что ты был хорошим мальчиком? - предположил он.
- Вовсе не поэтому, ведь верно? Вы хотели, чтобы я познакомился с Алексом. Вот в чем причина. Вы несколько раз приглашали меня на ужин и расстраивались, когда он не приходил. Я хочу знать, почему. Почему вы так сильно хотели познакомить нас?
- Мне казалось, что вы должны подружиться. У вас множество общих интересов, но в тоже время, вы разные. Противоположности притягиваются.
- Я хочу знать правду, Лави, - сказал я. Я мог назвать это имя просто так, как бы между прочим. А потом сказать, что ему показалось. Но, увы, я попал в точку. Я понял это, едва это имя слетело с моих губ. Он был чертовски ошарашен.
- Оно ведь для вас не пустой звук, верно? - спросил я.
- Разумеется, нет, - тихо отозвался профессор.
- Господи, да что же это такое?!
Я уронил голову на руки и прикусил манжет рубашки. Я чувствовал себя ужасно. Канда, оказывается, говорил правду. А я ему верить не хотел. Но вот он - призрак из далекого прошлого, сидит рядом со мной и попивает чай. Просто идиотизм какой-то.
- Тики, что за истерики? - раздосадованно спросил профессор.
- Я вам сейчас скажу, что у меня за истерики! - Его слова разозлили меня. - Вы уже давно это задумали! Да почти наверняка! Вы хотели, чтобы я познакомился с Алексом, чтобы мы стали любовниками. Тогда все бы сработало, и наша страсть оживила бы это чудовище, и он смог бы завладеть Хэмпстоном!..
- Ты о чем вообще? - тихо спросил профессор. И его слова остановили меня. Я сидел рядом с ним и хватал ртом воздух. Он подцепил вилкой розочку с куска своего торта и отправил ее в рот. Он был таким спокойным, что на миг я устыдился своих предположений.
- Вы - Лави из Черного Ордена? - спросил я настороженно.
- Я был им когда-то, - кивнул профессор. - Только я отказываюсь понимать, откуда тебе стало об этом известно.
- Мне... рассказали, - промямлил я, нервно комкая салфетку.
- И кто же это был?
- Один из экзорцистов.
- Неужели? - профессор в удивлении взлохматил свои волосы, - Но я сомневаюсь, что кто-то из них остался жив. Я был на похоронах многих из них... Хотя нет, - его лицо просветлело. - Я не провожал в последний путь Аллена. Он сгинул где-то в Южной Америке. Тела так и не нашли. Речь ведь идет об Аллене? - и он с ожиданием посмотрел на меня.
- Эээ.... нет, - я смутно помнил лицо светловолосого парнишки с фотографий, но перепутать его с моим личным привидением было невозможно.
- Нет? Тогда о ком ты говорил?
- Речь шла о Канде Юу.
Профессор хмыкнул, отпил чаю и нетерпеливо взмахнул руками.
- О нет, Тики! Ты чего-то путаешь! Канда умер в шестнадцатом году, я сам был его могильщиком. Знаю, о чем говорю. Он был мертв.
- Тело, возможно, да. А душа? - спросил я.
Профессор все же отвлекся от своего ужина и с предельной внимательностью посмотрел на меня. И я понял, что он был настроен серьезно. Я мог рассказать ему все, и он бы поверил моим словам. Профессор много знал о Чистой Силе и довольно четко представлял себе ее возможности.
- Что ты имеешь в виду? - настороженно спросил он.
- Я имею в виду, что за нами с Алом охотится призрак, желающий захватить его тело и жить со мной долго и счастливо. А вы о чем подумали?
- Расскажи подробнее, мой мальчик, - попросил профессор Томпсон. И я рассказал ему все. В мельчайших подробностях, включая некоторые эпизоды из нашей с Алексом личной жизни. Все что угодно, лишь бы от этого была хоть какая-то польза. Под конец рассказа профессор вконец помрачнел и застыл в одной позе, нервно теребя в руках салфетку.
- Одно лишь мне непонятно, - сказал он, - и дело вовсе не в Чистой Силе, она отмачивала и не такое. Я не могу поверить, что Канда решился на подобное. Он уважал право на жизнь, он любил своих детей. Мне сложно представить, что ради собственной выгоды он решился навредить собственному потомку.
- Так, может, это не Канда вовсе? Вдруг это что-то другое. Пришелец или какой злой колдун. Честное слово, я теперь во все поверю.
- О, нет, - профессор рассмеялся. - Мы связались именно с Кандой. Только он настолько хорошо знал Тики, что мог подробно рассказать все о его привычках и предпочтениях. Можешь мне поверить, Юу даже мог с уверенностью перечислить родинки на его теле.
- Так, значит, я действительно его перерождение. Черт, а я так надеялся...
- Мы все части одного мироздания, - он улыбнулся, - нравится тебе это или нет. Впрочем, радуйся тому, что с каждым перерождением человек меняется. У него появляются новые привычки, важные события, люди, жизненные повороты... И это уже не тот Тики Микк, который жил в начале двадцатого века.
Я хмыкнул, пытаясь представить себя, живущего в те времена. Что тогда носили? Сюртуки, цилиндры и пенсне? Интересно было бы взглянуть.
- И да, я действительно пытался свести вас вместе, - сосредоточенно кивнул он, отвечая на когда-то заданный мною вопрос. - Я был уверен, что вы должны понравиться друг другу. Я не ожидал, что мое маленькое предприятие окажется настолько успешным. И когда я увидел вас целующимися в кабинете..., - он широко улыбнулся. - Это было прекрасным подарком за все мои старания!
- Значит, Алекс - реинкарнация Канды? Вы ведь хорошо знаете их обоих. Что скажете?
- Скорее да, чем нет, - он задумчиво покачал головой, - Понимаешь ли, когда мы познакомились, я увидел в нем Канду. Я долгое время приглядывал за семьей Юу, и за потомками других экзорцистов, но совершенно не ожидал, к каким последствиям это может привести. Маленький Александр Хэмпстон был ужасно одиноким и забитым. И это в его четыре года. И месяца не проходило, чтобы на его несчастную голову не сваливались напасти различной степени тяжести. В итоге с ним произошло то же самое, что произошло с Кандой - он замкнулся в себе и перестал замечать внешние раздражители. С тобой он начал расправлять крылья. Мне так нравились его изменения. Жалко только, что все так быстро закончилось.
Я тяжело вздохнул. С тоски дико тянуло курить. Очень уж хотелось, чтобы Алекс все же доверился мне до конца и предстал передо мной во всем блеске. Черт, наверное, это было бы прекрасно.
- Ты здорово разочаровал меня, - неожиданно заявил профессор, с осуждающим видом сложив руки на груди.
- Что? - я пораженно уставил на него.
- Ты сдался. Ты оставил Алекса на растерзание Канде, словно так и нужно было поступить - сбежать в закат, разбрызгивая сопли во все стороны.
- Это нечестно! - возмутил я. - Вы не имеете права говорить обо мне такое! Я пожертвовал своим счастьем ради того, чтобы Алекс остался самим собой!
- Пожертвовал он! - профессор всплеснул руками. - Если бы ты поменьше упивался своим страданием, то заметил бы небольшой подвох в словах Канды.
- То есть? - я насторожился. Ситуация нравилась мне все меньше и меньше.
- Он питается вовсе не страстью. Не важно, как часто вы встречаетесь и занимаетесь любовью. Процесс уже запущен.
Мне стало дурно. Я пытался успокоить себя, нужно было взять что-нибудь в руки и повертеть это немного. Тогда дыхание восстановится, и сердечный ритм войдет в норму. Я рассыпал по столу соль, но от нервоза так и не избавился.
- За него нужно сражаться, - профессор наклонился ко мне поближе. - Он этого заслуживает, Тики.
- Но как?
- Мы обязательно что-нибудь придумаем, - он улыбнулся и накрыл мою руку своей.

Утром я встал воодушевленным. Вчерашний разговор с профессором заставил меня поверить в собственные силы. В конце концов, он был прав: ситуация зависела от того, под каким углом на нее посмотреть. Кому-то сейчас хуже, чем мне... наверное. Участи Канды, к примеру, вообще не позавидуешь. Ведь он умер, а я жив. Так что еще ничего не потеряно.
Я выпросил у профессора адрес Алекса с одним лишь желанием - он должен знать, что я не собираюсь сдаваться. Пусть гордиться мною, ведь я намереваюсь биться за его разум и за его тело. Чувствовать себя спасителем было просто потрясающе!
Напоследок, взяв у своего потрясающего учителя бумажку с адресом Хэмпстона, я тихо спросил:
- А сколько вам лет? По моим подсчетам, не менее ста. Но это же просто невозможно - прожить так долго.
- Невозможно - это самое легкое слово на свете. Сложнее сказать "Все получиться" и сделать это. Ученые, кстати, говорят, что срок жизни человеческого тела - это лет сто двадцать. К сожалению, мое тело выдыхается, и я это чувствую, - он грустно улыбнулся и поплотнее закутался в пальто. - Но время у меня ещё есть, и я готов провести это время с пользой.
Я завидовал его силе воли, его разуму, который не признавал поражений. Не то что я - свесил лапки и не в состоянии идти дальше. Что ж, профессор, я еще способен доказать, что являюсь воистину вашим учеником.
- Какого?! - Алекс был ошарашен, когда увидел меня на пороге собственной квартиры. Он выглядел очаровательно. Волосы его были мокрыми после душа, на плечах полотенце, а сам он в пушистом махровом халате. Век бы смотрел.
- Я пришел сказать, что собираюсь бороться за тебя! - воодушевленно сказал я. - Так что не нужно волноваться, все будет хорошо. Все, а теперь я пошел!
Я быстро поцеловал онемевшего Алекса в губы и начал спускаться по лестнице. Еще никогда я не видел его в состоянии настолько шикарной ошарашенности. Мне нравилось смотреть на него такого растерянного.
- А ну, стоять! - мне в спину раздался окрик.
Я покорно затормозил и обернулся. Пусть делает со мной все, что хочет.
Он вышел из собственной квартиры, даже не надев тапочки. Заболеет ведь.
- Ты это чего придумал? - он стоял на ступеньке чуть повыше меня и смотрел так настороженно, словно я был первым мошенником на деревне.
- Я не собираюсь сдаваться. Мы отправим его в царство мертвых и заживем! - я попытался обнять его и был несколько обескуражен, когда он стряхнул мои руки со своей талии.
- Ты рехнулся? - спросил он.
- У меня есть план! - заверил я его.
- Ты рехнулся, - утвердительно заявил он.
- Мы справимся, вот увидишь!
Он рассержено потер пальцами свой лоб. Точнее, он выглядел рассерженным, а вот являлся ли он им на самом деле, я точно не знал.
- Слушай, - сказал он после недолгого молчания, - а что мы будем делать, если не справимся? Как ты предлагаешь мне жить дальше, если в моем теле будет обитать отвратительнейший из паразитов? Я не думаю, что здесь присутствует оправданный риск.
- Оно того стоит, Алекс.
- Нет, оно того не стоит, - резко оборвал меня он. - Ты просто не понимаешь, чем это может мне обернуться. Я на такое не готов.
Я ждал продолжения. Отчего-то хорошее настроение схлынуло. Разговор явно повернул в какую-то нехорошую сторону.
- Ты просто не понимаешь. Когда мы встретились с тобой, я подумал: "Какой он классный!" Мне хотелось с тобой переспать и решить для себя, был ли я прав, такой ли ты потрясающий, как я себе представлял. Честное слово, результат даже превзошел все ожидания. Но теперь, когда на кону моя жизнь, я хочу тебе сказать, что пора заканчивать с этими глупостями.
- Ты что сейчас...
- Я не люблю тебя. Я не умею любить. Я не знаю, что это такое. И я не хочу бороться ради чего-то эфемерного для человека, который, по сути, мне не нужен.
Его слова заставили меня отступить на шаг и осмотреть его с головы до ног. Алексу было явно холодно. Он зябко кутался в халат, переступал с ноги на ногу, пытаясь согреться. Но сейчас мне было уже наплевать на его самочувствие. Что-то было не так. Что-то вокруг изменилось. И я должен был понять причину.
- Ты мне врешь, - заявил я. Мне так хотелось быть уверенным в этом.
- Вовсе нет, - он отрицательно помотал головой.
- Ты мне точно врешь! Потому что я знаю наверняка, что ты ко мне чувствуешь! Потому что ты, Алекс - маленький ребенок, который просто не встретил того, кого можно было любить настолько сильно. А когда ты понял, на что нарвался, то испугался. Признайся, что у тебя просто не хватает решимости.
- Я сказал тебе все, что должен был. А теперь уходи.
- Я не собираюсь так просто сдаваться.
Я схватил его за шею и хорошенько встряхнул. Хэмпстону не нравились мои прикосновения, в глазах я заметил холодок.
- Упрямство - это самая отвратительная из твоих черт! - заявил он холодно.
- А ты - трусливая лживая гадина! - мстительно заявил я. И тут же пожалел о сказанном. Он хлестко ударил меня. На подъездный кафель закапала кровь.
- Если увижу тебя хоть еще раз, сверну тебе шею, - ледяным тоном заявил Алекс. Мне осталось лишь проводить его взглядом.